Наш страх — источник храбрости для наших врагов.
Война — всего лишь трусливое бегство от проблем мирного времени.
(Война есть средство бегства от нерешенных проблем в мирное время.)
Праздновать прошлое приятно, когда радуешься настоящему и будущему.
Антикоммунизм — величайшая глупость XX века.
Только смерть способна заставить людей уважать наши страдания; она облагораживает даже самую жалкую нашу хворь.
Поэта рождает не дар творческого вымысла, а дар одухотворения.
Искусство — самый прекрасный, самый строгий, самый радостный и благой символ извечного, не подвластного рассудку стремления человека к добру, к истине и совершенству.
Искусство — священный факел, милосердно освещающий все устрашающие глубины, все постыдные и скорбные пропасти бытия; искусство — божественный огонь, данный миру, дабы тот в искупительном сострадании вспыхнул и исчез вместе со всем своим позором и мукой.
Разум — ещё не высшее в этом мире.
Что такое, собственно, успех? Это таинственная, необъяснимая сила — осмотрительность, собранность, сознание, что ты воздействуешь на ход жизненных событий уже самим фактом своего существования, вера в то, что жизнь угодливо приспособляется к тебе.
Человек молод или стар в зависимости от того, каким он себя ощущает.
Безумие... — понятие достаточно зыбкое, и люди мещанского склада произвольно орудуют им, руководствуясь сомнительными критериями. Границу разумного они проводят наспех и очень близко от себя и своих пошлых убеждений, а все, что находится за нею, объявляют сумасшествием.
Радость предвкушения, как всегда бывает, осталась самой большой радостью, — потому что всё хорошее приходит с опозданием, когда ты уже не можешь ему радоваться.
Совершенство приносит большую радость.
Талант есть способность обрести собственную судьбу.
Не столько в веру я верю, сколько в доброту, которая и без веры легко обходится.
Взгляд художника на явления внешней и внутренней жизни отличается от обыкновенного: он более холоден и более страстен.
Время не имеет никаких делений или отметок, указывающих на его течение; ни гром, ни молнии, ни рёв труб не оповещает о наступлении Нового года. Даже когда начинается новое столетие, лишь только мы, смертные, звоним в колокола и стреляем из пистолетов.