Мне было неведомо, что оставаться напряженной, как вскинутый для выстрела лук, испытывать ненасытный душевный жар, корчиться от смутных желаний и судорог и животе — значит, просто влюбиться.
Людской силе сопутствует слабость. Поэтому непобедимых воинов не существует. А все герои давно погибли.
У других женщина в зрачках — вода, лед, огонь или камень. Лишь ее глаза полнились туманом и дымкой.
Прошлое, с его падениями и новыми взлетами, удачами и трудностями, уже убедило меня, что я ношу на челе знак необычной судьбы. Я познала страдание и коснулась крыла смерти. Всякий раз, достигнув крайних пределов отчаяния, покинутая богами и людьми, я умела находить в себе, в своем теле нужные для победы силы. А это и есть печать, голос, музыка Провидения. Пророчество обнажило истину, скрытую за выпавшими на мою долю испытаниями. Закалив в бушующем пламени и ледяной воде, боги сделали меня своей представительницей на земле.
Вместо того чтобы спокойно принять смену времен года, утрату счастья, исчезновение красоты, Непорочность восстала против законов природы. Тот злой дух, с коим она сражалась, был всего лишь помешательством на том, чтобы удержать время. Искалечить себя, уничтожить было ее способом отвергнуть неотвратимое поражение. В этом продиктованном отчаянием поступке было величие, непрестанно смущавшая меня истина.
Для других женщин искусство одеваться было невинным средством выставить себя в наиболее выгодном свете, своего рода соблазнительным бесстыдством. Для меня одежда являла собой доспехи, и я облачалась в них, чтобы выиграть в битве с жизнью.
Я приказала выстроить этот павильон, чтобы любоваться закатом, не боясь ослепнуть. Это единственное время дня, когда небо становится истинным зеркалом жизни.
Я поняла, почему так люблю лошадей — эти земные облака. И горы — отвесные лестницы к вратам Неба. Мне стало ясно, откуда эта тяга к вершинам, сила подниматься всякий раз, как падаю в пропасть, и страсть к зодчеству: храмы, статуи, колонны, каменные плиты — все это смотрит в небо. Мои сочувствие и равнодушие к человеческим несчастьям тоже нашли здесь объяснение. Всю эту жизнь я пыталась оторваться от Земли и воссоединиться с Небом, своей родиной, где остались мои корни.
Глаза мои отвратились от моей боли, они глядели на звезды.
Первые годы жизни подобны путешествию на облаке. В то время как наверху небесный пейзаж представляется вечным и застывшим, на земле успеваешь миновать тысячи гор и долин.
Уверенность в себе не приходит сразу. Это дело долгое. Ее, как и физическую силу, можно развить только благодаря опыту и упражнениям.
Красота Дворца была ширмой, скрывавшей ложь и невинно убиенных.
С тех пор, как был призван к вам на службу, я постоянно раздумывал о том, кто вы. Гордая и смиренная, беспокойная и простодушная, вы глубоки, как ночь, прозрачны, как зеркало, пламенны, как солнце, и холодны, как луна. Вы восстанавливаете традиции, составляете новые своды законов, вы живете в настоящем, путешествуя по прошлому и заглядывая в будущее. Вы — и женщина, и мужчина, единое и множество, движение и неподвижность. Чем дольше я вас знаю, тем более удивляюсь обитающей в вас бесконечности. Привезенная из Индии сутра Большого Облака открывает нам ваше происхождение. Вы и есть та Небесная Дева! Вы — Спаситель Мира, бодхисатва Будущего!
Я всегда презирала сцены ревности. Но, чуть повысив тон, изображая оскорбленную женщину и жестокую мачеху-наставницу, я заметила, что подобная тактика, вынесенная женщинами из тьмы времен, намного действеннее самых разумных речей.
В предыдущем рождении ты слышала сутру Большой Нирваны. Благодаря столь счастливой случайности ты стала жительницей небес. Сегодня, выслушав мое предсказание, ты оставишь это нематериальное тело и облечешься в плоть смертной женщины. Ты будешь править на земле и станешь бодхисатвой, ведущим бренный мир к просветлению.
В тот день я узнала, что меня захватит множество иных тягот, что одиночество станет моим верным спутником, что эта жизнь превратится в череду смертей и возрождений, что безумная радость породит муки и отчаяние. Я, неспокойное и, в общем, заурядное дитя, не слишком красивая девочка-подросток, женщина низкого происхождения, два раза успевшая побыть монахиней, вдруг стала Дочерью Неба.
Я стала красивой, когда красота превратилась в нечто бесполезное.
Нет, я не хотела ни привилегий, ни милостей, ни славы. Я была равнодушна к золоту, жемчугу, великолепным дворцам. Мне нужно было только одно: чтобы государь спас меня от медленного погружения в это болото женского мирка, от судьбы, обрекавшей меня зачахнуть и умереть в безмолвии. Пусть он станет моей свободой, ослепительной звездой, озарившей мое чело, тем совершенным созданием,
Государь никогда не бывает полновластным хозяином своего царства.
Сначала надо было думать о политике и только потом — о любви.
Первая любовь — путешествие без возврата.
Десять тысяч женщин Бокового двора — все равно что десять тысяч цветов, отчаянно грезящих о весне. Заботливо посаженные в кадки или грубо высеянные на пустыре, цветы чахнут от страстного ожидания и беспросветности вечной зимы. Простуда, лихорадка, головная боль, расстройство желудка способны свести в могилу женщину, чье сердце износилось от обманутых надежд. В Боковом дворе не было седых старух. Через Северные ворота каждый день выносили умерших. Где-то далеко от укреплений Столицы, на кладбище императорских Наложниц, спят девочки-подростки, так ничего и не увидевшие в жизни, а вместе с ними — зрелые женщины, познавшие, увы, слишком много печалей.
Мертвая, я избегну гнусности Запретного дворца. Живая — восстану сильнее, чем когда-либо еще!
Того, кто не любит власть, ее жестокость ранит.
Я научилась затрагивать открытые струны его сердца и навязывать свою волю, просто улыбнувшись.
Пятнадцать лет назад Маленький Фазан, тогда еще князь Чжинь, подошел ко мне, увидев, как я укрощала коня.
А теперь я для него сумею укротить всю Империю.
Неподвижное средоточие бескрайнего мира, он не двигался, в то время как жизнь медленно вращалась вокруг него.
Как можно плениться летающим повсюду светлячком, если я обещана ей, неподвижной и ослепительной звезде?
Слава отныне стала моим врагом.
Я была деревом, распростершим ветви над царством ее жизни. Она же — только путницей, прикорнувшей в моей тени.
Я — вон тот алеющий мак, то дерево, что качает ветвями, шелест ветра.
Я — тропинка по отвесной скале, ведущая паломников к вратам неба.
Я живу в словах, взываниях, слезах.
Я — очистительный ожог, благотворная боль.
Я иду сквозь времена года и сияю, как звезда.
Я — грустная человеческая улыбка.
Я — снисходительная улыбка Горы.
Я — загадочная улыбка Того, кто вращает Колесо Времени.
Новая радость изгоняет прежнюю.
Я буду жить там и умру, как недолговечный цветок, не успев раскрыть лепестки.
Я была тем зерном, тем корнем, что через века станет деревом.
Мне исполнилось двадцать восемь лет, а это возраст, когда женщине пора кончить с иллюзиями.
Подобно луне я непременно восстану из небытия.
Все — иллюзия и сон.
Я, наложница, запертая в Императорском дворце, обладала достаточной силой воли, чтобы сразиться со всеми мужчинами!
Семья — это врожденная болезнь. Моя же сделала меня калекой.
Люди смертны. А я была хозяйкой этого вечного мира.