Некоторым так легко разрушить чью-то жизнь, и по-настоящему страшно, когда такая сила достаётся тем, кто не знает ни жалости, ни сострадания.
Любой вопрос не имеет смысла, если на него прозвучит неправдивый ответ.
— Поиграем? – на её лице появился пугающий интерес к происходящему, глаза Оливии стали безумными. Она резко развернула Эмили к себе, и сжав её горло рукой улыбнулась.
Ощущая, как только что треснувшая кость начинает заживать, он насладился болью. Только она может отвлечь его от мыслей, которые нашептывали ему: «Как она смеет, убей ее, убей ее сейчас же...»
— Сестренка, тебе сто пятьдесят четыре года. Разве ты не знаешь, чем занимаются парни и девушки наедине? — войдя в гостиную, он подошел к дивану, на котором лежала Эмили.
Скользнув взглядом в его сторону, Эмили неожиданно для самой себя, пришла в недоумение. Внешность Дилана абсолютно не входила в рамки нынешних «Ловеласов». Черные волосы спадающие с плеч, взгляд ярко-зеленых глаз от которого по коже пробегают мурашки. Черты лица этого парня напоминают идеальную работу скульптора. Во всех движениях Дилана присутствует аристократическая грация.
Подойдя к самому краю террикона, она посмотрела вниз.
— Здравствуй, Эмили.
В груди все сжалось от одной мысли, что Лил не имеет к записке никакого отношения.
Схватив за горло, Лилу с силой бросила его о землю. В отместку, он только громко засмеялся. Дилан не упускает ни единой возможности вывести ее из себя. Так было всегда, с самой первой их встречи.
За последние полгода она потеряла большинство друзей только потому, что говорила им правду. А как всем известно, людям не очень-то нравится ее слышать.
Незнакомка только разожгла и без того обостренное любопытство. Вполне обычный город вдруг превратился в источник чего-то невероятного, именно так, как она и хотела.
Как только поезд сдвинулся с места, к ней нагрянуло странное ощущение. Словно уезжая, она покидает здесь частичку чего-то важного, чего-то, что никогда не сможет вернуть.
— Но он…
— Сам начал эту игру. — перебила её Оливия. — И сам же в ней запутался.
Только вот чувствуют ли они боль? Не физическую. Если Лилу больше походила на обычную девушку чем на вампира, то в Дилане она вовсе не видела ни человечности ни сострадания. Так разве такое существо способно чувствовать?
— Ты знаешь, как легко я могу сломать тебе шею? — злобно рявкнул он, очутившись сзади Эмили. Рука Дилана легонько скользнула по её волосам, спустившись к шее.
Закрыв глаза, Эмили ещё раз прокрутила в голове его голос, придя к выводу, что он окончательно потерял контроль, но не стала останавливаться.
— Так сделай это. — прошептала она и повернувшись к нему лицом открыла глаза.
Всему есть своя цена и порой она слишком высока.
Луна укрытая толстым слоем туч, не отражалась на воде, поэтому, озеро казалось таким мрачным, а вода в нем — мертвой.
Не в ее правилах было оставлять в трудную минуту тех, кто действительно нуждался в ней.
... сама смерть не в состоянии отобрать у нас ни воспоминания, ни частичку души близкого человека, навеки оставшуюся рядом c нами.
Имей смелость быть свободным.
В старых книгах какое-то особое волшебство, своя магия.