Пуля летит на крыльях случайности, и подчас самый скверный стрелок может победить искусного и отважного противника.
Кто хочет драться? Место здесь свободно, а шпага верная остра!
Я буду выдавать в порядке номера!Герои, ближе! Все, поочерёдно!
Ну, кто же именем своим откроет лист?
Вы сударь? Нет? Вы? Нет? Вы?
Первый дуэлист на славу будет мною встречен!
Ну, кто смерти ждёт, пусть руку смелую скорей поднимет тот!
Однако что-то в вас не вижу я отваги...
Иль так смущает вас вид обнажённой шпаги?
— Ну кажется, всё готово. Налей-ка мне, Коля, кофе. Должно быть, я не буду нынче спать...
— Ну ты, я надеюсь, поедешь с нами?
— Нет, нет, нет, боже меня сохрани, я и так замучился. Вместо меня доктор Устимович поедет. Я поговорю с ним.
— А ты не волнуйся. Дуэль ничем не кончится. Лаевский великодушно в воздух выстрелит, он иначе не может. А я? Попадать под суд из-за Лаевского? Терять время? Не стоит игра свеч. Кстати, какая ответственность полагается за дуэль?
— Арест!
— Ну вот видишь!
— А в случае смерти противника — заключение в крепости до трёх лет.
— А я вот не понимаю, Фёдор Иванович! Фёдор Иванович, а не слишком ли безнаказанно вы сегодня фраппируете общество?
— А вы что хотите меня на дуэль вызвать? Ничего у вас не выйдет. Я дуэлей не признаю! Я ведь мужик наполовину. У меня мать из дворовых. Так что оглоблей действовать предпочитаю.
— И давно вы в Париже?
— Прибыл утром.
— А много успели.
— Терпение, к сожалению, мне несвойственно.
Что ж, увидел Париж — можно и умереть.
— Давай, выходи, сынок. Я поставил на тебя двадцать долларов, не подведи меня.
— Я поставил тридцать против тебя. Так что не подведи!
— Мои секунданты свяжутся с вашими секундантами.
— Секунданты? У меня нет секундантов. Пусть связываются с минутантами. Минутантов нет на месте — пусть идут прямиком к часантам.
— Дуэль? Что, со всеми сразу?
— Нет, вы можете выбрать. Но помните, что мерзавцем вас назвал я!
— Пардон! Но по морде-то ему дал я!
— Если я тебя правильно понял, ты меня вызываешь на поединок.
— Правильно понял.
— Тогда по всем правилам дуэли ты вызываешь, а я выбираю оружие.
— Выбирай. Только ты учти, я твоими самбами и каратэ не владею, и если ты честный человек, а, надеюсь, что ты честный человек...
— Так что, если я честный человек, мы с тобой на пинг-понговых шариках будем драться?.. Знаешь, Ласточкин, я как-то не люблю, когда слишком много говорят о честности.
— Все? Значит будем драться!
— А я с тобой драться и не собираюсь. Если я выбираю оружие, то считай, что я его уже выбрал... Я буду драться с тобой всю жизнь! Слышишь, с такими вот как ты подонками и трусами! Запомни это.
Найди их, Лариса! И скажи, что я застрелю того, кто останется в живых!
— Трое на одного — это, по-вашему, честно?
— Мы не собирались его убивать.
— Вот как?
— В следующий раз предупреждать надо.
Вот так всегда, начинает за здравие, заканчивает вызовом на дуэль.
— Что самое главное на дуэли?
— Честь?
— Чтобы тебя не убили!
Что с умовой точки дуэль представляет очевидный абсурд в благоустроенном государстве, особенно в таком, где по преимуществу смертная казнь упразднена, кажется, не требует пространственных доказательств. Нелогично предоставлять индивидууму право жизни и смерти над себе подобным там, где от этого права отказалась сама государственная власть. Нелогично предоставлять его даже и там, где она от него не отказалась, ибо в смертной казни по суду мотив личный отсутствует… Наконец, нелогично и вообще при каких бы то ни было порядках, кроме, разумеется, первобытно-дикого состояния, признавать за человеком право быть судьей в своем собственном деле.
Не дерись на дуэли, если жизнь дорога,
Откажись, как Буренин, и ругай врага.
Не скрещивай шпаги с тем, у кого её нет!