― Кас?
― Можно я его убью?
― Я вообще-то все слышу.
― Нет, он нам нужен живым... пока. Вот вернет тебе благодать и сделаешь с ним все, что захочешь.
― Хочу убивать его медленно.
― Я сижу всего в шаге от тебя!
— ... Так объясни, почему ты бросил меня? Нас.
— Ты разочаровал меня. Вы все.
— Нет, послушай. Знаю, я разочарование, но насчет людей ты не прав. Они твое величайшее творение. Потому что они были лучше тебя. Да, они слабы, врут и воруют, уничтожают и разочаровывают. Но они также и создают, поют, танцуют, любят. И, самое главное, никогда не сдаются. А ты сдался.
(Я знаю, что я — разочарование, но ты ошибаешься насчёт человечества! Они не могут быть разочарованием, потому что они лучше, чем ты. Да, конечно, они слабы, они лгут и воруют, и разрушают, и... разочаровывают. Но также они даруют, и создают, они поют, танцуют и любят. И, самое главное, они никогда не сдаются. В отличие от тебя.)
Я знаю то, чего не знают они. Финал. Как я до него доберусь не важно, пока все герои играют свои роли.
Правда? От неё у фанатов Библии взорвётся мозг. Они хотят, чтобы их Бог был всемогущим творцом, для которого всё – пустяк, понимаешь? Им нужно волшебство, Мэри Поппинс. Но его работа... творение – тяжкий труд... и жертвенность. Чтобы сотворить мир, Богу пришлось отречься от единственного, что он знал. Ему пришлось предать и пожертвовать единственной роднёй. Тьма – Его сестра.
― Ммм! О-о, да! О, еда, роскошная еда. Ммм, её описанию в книгах нет числа, но всё это лишь слова. О, вкус, её настоящий вкус! Я и не представлял. О-о-о! А сам процесс?! Входит сюда, выходит отсюда. Мистика! Слушай, ты же был человеком ― ты не скучаешь по всему этому?
― Нет, по пищеварению я не скучаю, как и по несварению.
― Нет-нет, я не о том. Ты не скучаешь по ощущениям от всего этого? По вкусу этих вафель, по звуку детского смеха? Смотри, мы пара ангелов, познавших не только божественное, но и мирское. У нас с тобой столько общего...
— Зачем ты создал жизнь?
— Мне было одиноко.
— Природа — божественна. Люди — это болезнь.
— Они все разрушают.
— Да. И самое худшее, что они это делают в мою честь, а потом идут в церковь плакаться, чтобы я их простил, все исправил. Никакой ответственности.
— А что насчет твоей ответственности?
— Я взял на себя ответственность уйти. В определенный момент с велосипеда снимают страховочные колеса. Никто не любит гиперопеки.
— Сейчас меня можно называть по-разному: плохим отцом, вспыльчивым монстром, но я не прячусь. Я всего лишь наблюдаю за неудачами моих творений.
— Ты хотел сказать за своими неудачами, Чак?
— ... Так объясни, почему ты бросил меня? Нас.
— Ты разочаровал меня. Вы все.
— Нет, послушай. Знаю, я разочарование, но насчет людей ты не прав. Они твое величайшее творение. Потому что они были лучше тебя. Да, они слабы, врут и воруют, уничтожают и разочаровывают. Но они также и создают, поют, танцуют, любят. И, самое главное, никогда не сдаются. А ты сдался. (Я знаю, что я — разочарование, но ты ошибаешься насчёт человечества! Они не могут быть разочарованием, потому что они лучше, чем ты. Да, конечно, они слабы, они лгут и воруют, и разрушают, и... разочаровывают. Но также они даруют, и создают, они поют, танцуют и любят. И, самое главное, они никогда не сдаются. В отличие от тебя.)
— Знаешь, а мы с тобой отличная команда. Как в комедии про друзей, только без комедии.
— И без напарников.
Я больше ни одного дня не хочу быть человеком. Сплошные унижения одно за другим. То плати за квартиру, то заряжай телефон. Геморрой.
— Ты создал мир.
— Я был глуп.
— Ты кажешься вполне обычным земным приятным человеком.
— Да, а что не так?
— Но ты не земной! И не человек!
— Но я все же приятный?
У каждого великого героя должен быть свой личный злодей.
Недовольство с ноткой горечи, зато настоящее.