— Мы все катимся в ад.
— Ты права. Это то же самое, что съезжать с горки без тормозов. Остановка будет, когда во что-нибудь врежешься.
Придурок всегда придурок и обижаться может только на себя.
Мертвеца можно рассматривать просто как мусор, от которого необходимо избавиться. Мусор, отбросы, естественный побочный продукт человеческой жизнедеятельности. А до мусора никому нет никакого дела, никого не интересует, что там выбросили и кто выбросил. Правда, в таком случае следует согласиться и с тем, что однажды, когда придет время, с тобой могут поступить точно так же.
Идея дружбы и братства, <...> включающая в себя родство или, по крайне мере, близость духовных основ, находит отклик и понимание лишь у немногих.
Страх хорош до тех пор, пока не переходит в жалкие мольбы, плач и прочее.
Разойдясь по разным комнатам, они сделали выбор, и теперь каждый, взвалив на себя свое бремя, существовал в собственной, изолированной реальности.
Как ни крути, рано или поздно все выходит наружу, каждый узелок, как ни затягивай, в конце концов распустится.
Забавы ради? От слов детектива у него пошла кругом голова. Сатакэ почувствовал себя так, словно его огрели молотом. И все же он нашел силы с безразличным видом пожать плечами, хотя душа кричала: «Все было не так! Не забавы ради! Не для удовольствия! Наслаждение было в другом, в том, чтобы разделить с ней смерть». В тот миг он не чувствовал ничего, кроме любви. Вот почему она так и осталась его единственной женщиной. Вот почему она навсегда привязала его к себе. Ему вовсе не доставило «удовольствия» убивать её. Но как объяснить это все им? Как выразить в одном слове?
— Нет, я не хотел... тебя убивать... только смотреть, как ты умираешь.
— Зачем?
— Думал, что смогу... полюбить тебя... умирающую...
— Только тогда?
Он посмотрел на нее.
— Да... наверное...
Я думал, что умер... когда убил ее. Потом увидел тебя и подумал... подумал, что не возражаю умереть еще раз...
Красивый человек обладает даром, как писатель или художник. Такое дается не всем, это особая милость свыше.
Ей хотелось побаловать себя чем-то особенным, чем-то таким, что принадлежало бы только ей, и никому больше, поэтому она пошла в зоомагазин и купила самую красивую собачку. Может быть, также поступают и мужчины, покупая понравившихся им женщин.