Где-то внутри меня живет милосердный, великодушный человек. Где-то внутри меня живет девочка, которая пытается понять, что испытывают другие люди, которая сознает, что люди совершают дурные поступки и что отчаяние заводит их в такие темные закоулки, каких они не могли и представить. Клянусь, она существует, и её сердце болит при виде раскаивающегося юноши передо мной.
Но при встрече я не узнаю её.
Страх не вырубает, а пробуждает тебя.
Но я найду новые привычки, новые мысли, новые правила. Я стану кем-то другим.
Я гордая. Когда-нибудь это не доведёт меня до добра, но сегодня придаёт храбрости.
Смысл не в том, чтобы стать бесстрашным. Это невозможно. Смысл в том, чтобы научиться контролировать свой страх и стать свободным от него.
Легко быть смелым, когда это не твои страхи.
Нельзя быть полностью бесстрашным. Потому что тебе не все равно. Потому что ты хочешь жить.
Вежливость — это обман в красивой упаковке.
Возможно, в каждом есть капелька альтруиста, даже если он об этом не знает.
Мы верим в храбрость. Мы верим в принятие решений. Мы верим в свободу от страха и обретение знаний, как изгнать зло из нашего мира, чтобы добро могло процветать. Если вы тоже в это верите, добро пожаловать.
... те, кто жаждут власти и получают её, живут в постоянном страхе ее потерять.
Один выбор может изменить тебя.
Возможно, все мы чего-то не сделали. В другой раз чувство вины напомнит нам, чтобы мы лучше старались.
Иногда смех или плач — единственное, что нам остаётся, и смех сейчас как-то уместнее.
Теоретически, если ты расскажешь все свои секреты, то у тебя больше не возникнет желание лгать. Если худшее ты уже рассказал, то почему бы просто не быть честным.
Кто не будет ловить на лету, должен готовиться к синякам.
Иногда смелостью является не сопротивление, а готовность встретить грядущую смерть лицом к лицу.
Я верю в то, что в подвигах и храбрости важно, чтобы один человек поддерживал другого.
Есть у меня теория, что самоотверженность и храбрость не так уж различны.
Храбрые люди признают силу других.
Темно-синие глаза мечтательного, сонного, ждущего цвета...
... это должно защищать нас от тщеславия, жадности и зависти, которые являются всего лишь разновидностями эгоизма.
Если он и трус, это не потому, что он боится боли. Это потому, что он не хочет действовать.
Предпочитаю думать, что моя ненависть идет им во благо, – возражает она. – Я напоминаю им, что они вовсе не божий дар человечеству.
Он настолько жесток, что, вероятно, боится зефиров или яркого солнца.
Храбрый человек признаёт силу других.
— Я хочу от жизни не только счастья.
— А ведь это бы всё упростило, правда?
— Знаешь, большинству парней понравилось бы быть зажатыми в ловушке рядом с девушкой,
— Не клаустрофобам, Трис!