Нужно уметь становиться грубее, сохраняя в себе свою нежность.
Я всегда буду мечтать, и не перестану, пока не остановит пуля.
(Я всегда любил мечтать и никогда не перестану, пока полет моей мечты не остановит пуля.)
Жестокость империализма — жестокость, которая не знает пределов и не признаёт национальных границ. Зверства США равнозначны зверствам гитлеровских армий, равнозначны зверствам бельгийских парашютистов или французского империализма в Алжире. Поскольку суть империализма заключается в превращении человека в животное. Кровожадное животное! Предназначенное для резни, убийств, уничтожения. Вплоть до уничтожения даже самого образа революционера или партизана любой страны. Они топчут его своими сапогами, потому что даже его образ борется за свободу.
Рискуя показаться смешным, хотел бы сказать, что истинным революционером движет великая любовь. Невозможно себе представить настоящего революционера, не испытывающего этого чувства. Вероятно, в этом и состоит великая внутренняя драма каждого руководителя. Он должен совмещать духовную страсть и холодный ум, принимать мучительные решения, не дрогнув ни одним мускулом. Наши революционеры должны поднять до уровня идеалов свою любовь к народу, к своему святому делу, сделать её нерушимой и целостной. Они не могут снизойти даже до малой дозы повседневной ласки там, где обычный человек это делает. Руководители революции имеют детей, в чьём первом лепете нет имени отца. Их жёны — частица тех жертв, которые они приносят в жизни. Круг их друзей строго ограничен товарищами по Революции. Вне её для них нет жизни.
Я не освободитель. Освободители не существуют. Люди сами освобождают себя.
Жестоких лидеров могут заменить только новые лидеры, еще более жестокие.
Всегда следует думать о массах, а не об индивидуумах... Об индивидуумах думать преступно, потому что интересы индивидуума ничего не значат перед лицом человеческого сообщества.
(Преступно мыслить, исходя только из индивида — потому что его потребности меркнут и тускнеют перед потребностями человеческого сообщества, состоящего из всех соотечественников этого индивида.)
Печально не иметь друзей, но еще грустнее не иметь врагов.
После революции работу делают не революционеры. Её делают технократы и бюрократы. А они — контрреволюционеры.
Я знаю, что ты пришёл убить меня. Стреляй, трус, ты всего лишь убьёшь человека.
(Ты пришёл убить меня. Пожалуйста, успокойся и хорошо прицелься. Ты убиваешь человека (или мужчину — без контекста не ясно)
Если есть сомнения, следует убивать.
Я хочу признаться, папа, что мне очень нравятся убийства.
Чтобы добиться многого, вы должны потерять все.
Если я проиграю, то это не будет значить, что нельзя было победить. Многие потерпели поражение, стараясь достичь вершины Эвереста, и в конце концов Эверест был побеждён.
Жизнь отдельного человека стоит в миллион раз больше, чем все имущество самого богатого человека на земле.
Если вы сможете найти пути без каких-либо препятствий, он, вероятно, никуда не ведет.
Непременно до победы. Родина или смерть!