Мой дедушка очень любил рассказывать о том, что почти всегда за спиной любого императора стоит серый кардинал, человек, в чьих руках сосредоточена реальная власть. И пока император играет в войну, развлекается на балах, волочится за каждой юбкой, тот правит и принимает решения о судьбе империи.
Образ героя почти всегда рисует народ.
Мой мужчина априори не может быть воинствующим идиотом, через каждые пять минут вопросительно заглядывать мне в глаза и тоном маленького мальчика нести хренотень типа: «Дорогая, позволь мне умереть рядом с тобой». Он должен всего лишь раз сказать: «Я хочу прожить эту жизнь с тобой», дабы я сразу поняла, что мы проживем ее вместе.
Дурак лезет напролом, набиваясь в друзья к императору, и очень часто лишается своей глупой головы, умный же сначала осмотрится, не раскрывая себя, а потом придет с поклоном к мудрому человеку и попросит его научить, как сохранить голову и стать для императора своим человеком.
Женщины, они во всех мирах одинаковые: лучше взмокнет как мышь и покажет свою обновку, чем наденет что-то старое, но по сезону.
Я действительно по-настоящему люблю свою родину, ненавидя при этом свое государство.
Любой труд должен быть оплачен.
Что ты переживаешь, я же прекрасно видел, как ты забирала всю аптечку с кухни и выгребла из холодильника все мази, включая мазь от геморроя.
— Мазь от геморроя самая необходимая в походе вещь, — независимо вздернула нос я. — Вот подниму сдуру в темноте пудовый меч, помахаю им, а утром организм выскажет свое отношение к поднятию тяжестей. И где мне в этом Средневековье искать проктолога, и как прикажете таскаться с больной задницей в поисках приключений?
— Ви таки хотите нашей смерти? — с непередаваемым одесско-еврейским акцентом начал он.
Эдик попытался дернуться, но пес протестующее поднял лапу.
— Ви мне таки хотите сказать, шо ми без нормального питания должны заняться подрывной деятельностью в глухом подполье и без гешефта от командования? Таки я не слышу? Вам нечего нам сказать за деньги? Ша, тогда за деньги буду говорить я. Поверьте мне, старому ветерану фронтов Колчака и раскаявшемуся махновцу, все диверсанты потерпели поражение, потому что кое-кто не озаботился о горячем питании и подвозе фуража.
— Какой фураж?! Какой к черту фураж?! Заткнись, христопродавец! — шипела я, но Сосискина было не остановить.
— А как, ви думаете, ми будем преодолевать эти жуткие пустыни, в которых потерял бы надежду сам Моисей, и штурмовать эти горы? — кивнул он почему-то в сторону моря. — Ви таки думаете, мои короткие лапки могу преодолеть эти расстояния?
Эдик ошалело покачал головой, а псу под хвост попало вдохновение.
— Правильно! Мои старые больные лапки уже не такие, как во времена моей розовой юности, и поэтому меня надо обеспечить лошадью. Но лошадь же не может питаться святым духом! Ой, если бы лошади питались святым духом, это был бы рай на земле, но они тоже любят кушать, и поэтому им нужен фураж.
Я уже не пыталась вмешаться, а просто наслаждалась представлением.
— А если я таки погибну, не вынеся всех тягот пути, кто позаботится о моих пятерых несчастных голодных щенках, трое из которых сиамские близнецы? Ви знаете, сколько ест щенок? Нет, ви таки не знаете, сколько раз в день кушает один щенок! Если бы ви это знали, то не делали мне такие большие глаза. А моя несчастная жена, которая перенесла болезнь и теперь стала похожа на бульдога, страдающего базедовой болезнью? И это моя Фирочка, которая была красой и гордостью Крыжопольского областного питомника сторожевых собак! Но теперь у нее плохое пищеварение, неправильный прикус, и ей таки нужен хороший дантист. А ви знаете-таки, сколько стоит хороший дантист? Этот оборотень в белом халате за один свой прием берет такие деньги, на которые все семь моих несчастных щенков могли бы хорошо кушать целый месяц! Но пока я коплю деньги на визиты к докторам, мне приходится работать в ночную смену грузчиком в порту, чтобы моя больная жена таки могла себе купить специальный корм, ой, прости меня, Фирочка, для старых собак. Знаете, сколько стоит такой корм? Я вижу по глазам, шо ви таки знаете, сколько стоит этот корм! Но почему-то хотите сделать ее вдовой с больными зубами?! А моя страдающая радикулитом и искривлением хвоста теща?! Знаете, сколько стоит содержание тещи в собачьем приюте? Чтобы моя любимая теща ни в чем не нуждалась, я вынужден брать на дом работу и в домашних условиях переплавлять старые калоши на презервативы для малых народов Севера. Ви хотите взять такой грех на душу и оставить десятерых щенков, жену и тещу без куска хлеба и кормильца? Не надо, не берите греха на свою бессмертную душу — это плохо отразится на вашей ауре и вас откажется лечить даже Кашпировский. Я же вижу, ви разумный человек, и я из уважения к вам таки соглашусь на небольшое, но регулярное пожертвование в пользу вдов и детей героев войны. Шо ви отрицательно качаете головой? Вас не убедили мои дети? Тогда поглядите на эту мужественную девочку с руками пианистки, взявшую в свои чуткие пальцы топор войны! Она, практически причисленная к лику святых великомученица, ушла босая на войну из дома! Ой, если бы ви только знали, какой у нее уютный дом и большой холодильник! И, не прося ничего взамен, кинула себя на амбразуру.
— Позвольте, но Дарье выплатят гонорар, — слегка заикаясь, проблеял Эдик.
— Который даже не достанется в качестве пенсии ее родным, — отбрил Сосискин. — Эта полуголодная крошка одна, с голой пяткой, будет кидаться на вражеские штыки, а ви жалеете выдать ей небольшой аванс на теплые носки? Я уже молчу за то, шо ей придется, как Мата Хари, которую все в Одессе знали как Милю Кольцмальгогель, выяснять коварные планы тирана. Шо-то мне подсказывает, что он таки, потомственный черносотенный белогвардеец, не станет откровенным с какой-то оборванкой. О таких, как он, поломали зубы все местные гетеры-резиденты, состоящие в секретариате начальника контрразведки, а ви хотите, шоб она в этом рубище развязала ему язык? Я же вижу, шо ви, как внук Штирлица, в душе согласны, что в таком наряде она провалит нам все явки, а от голода забудет все пароли. А потом бурчание ее голодного желудка может заглушить седьмую, героическую симфонию Шостаковича, которую деточка будет играть для усыпления бдительности войск противника. Ви же умный человек, поговорите с товарищами наверху, пусть выдадут ассигнования ей на шпильки и витамины. Шо ви молчите? Вам таки стыдно, шо ви не подумали за лекарства? Так уймите свою совесть, за вас уже подумал я. Или ви таки думали, если девочка взяла с собой мазь от геморроя, она спасет ее от ангины? Так шоб ви знали, с больным горлом она не сможет кинуть в бой ополченцев, ее же просто не услышат. Мы же не хотим, шобы она погибла в самом начале. Или мне начинать думать за саботаж?
— Не надо думать за саботаж. Я сейчас уточню, можете вы воспользоваться выигрышем или нет, — отмер Эдик и испарился.
Сосискин победно взглянул на меня и совершено нормальным тоном сказал:
— Учись, гопота, как шлимазлам на уши грамотно приседать надо.
Но мама-врач не только учила меня гуманизму, но и постоянно повторяла, что, как бы пациент ни уверял, что он здоров, процесс лечения нужно доводить до победного конца, а папа шепотом всегда добавлял:
— А если пациент менее живуч, то до летального.
Нас создали демиурги, но они нас создавали не такими, какими ты нас увидела. В одном мире молодой дракон попал в горах под обвал и практически умирал от ран и голода, когда его нашел пастух. Увидев это, человек сказал: «Я помогу тебе, но за это ты мне должен заплатить вот таким вот куском золота» и показал ему на один из камней. И дракон отдал ему самородок — тогда еще совсем ненужного нам желтого металла, хотя в благодарность он хотел дать клятву прийти к человеку и всем его потомкам на выручку, если случится беда. Так мы узнали, что за помощь нужно платить, а золото для людей часто значит больше, чем плечо друга. Прошло время, в другом мире другой дракон долго пытался возделать поле, но у него ничего не получалось, и тогда он пошел за советом к человеку. «Я подскажу тебе, как нужно пахать и сеять, но взамен ты мне покажешь, где залегают алмазы», — ответил человек. И дракон, получив совет, показал ему пещеру с жилой. Он вспахал поле, собрал урожай, и его жена и дети пережили суровую зиму. Когда дракон узнал, что на деревню человека надвигается смертельная эпидемия, он в благодарность за спасение своей семьи от голодной смерти поспешил дать человеку совет поскорее покинуть эти края. Но человек не послушал совета дракона. Из-за мора умерла вся семья человека, и тот проклинал себя за то, что не послушал тогда совета. Так драконы узнали, что советы стоят денег, а люди очень часто ими пренебрегают, если они получены бесплатно.
Шло время, и люди во всех мирах поняли, что мы не только зависим от них, но и что даваемые нами советы бесценны. Постепенно они решили, что драконы обязаны за все им платить в три раза больше, чем раньше, хотя драконы давали им подсказки и советы, с помощью которых можно было перевернуть ход истории. Устав от такой несправедливости, мы надумали поменять правила игры. В каждом мире каждая семья дракона потеряла кого-то из своих членов от голода, но мы переломили ситуацию и начали приучать людей к тому, что они тоже должны за все платить. Но люди все равно старались дать нам меньше, чем мы им, так до конца и не поняв, что обмен должен быть равноценным. Нельзя за одну корову требовать, чтобы тебя озолотили, а за ломаный грош открыли секрет, где у твоего противника самое уязвимое место.
Вы, люди, научили нас, что за все нужно платить, и мы стали такими же, как и вы. И в чем-то мы признательны вам за это, потому что благодаря своим знаниям и человеческой жадности мы смогли выжить.