Солгать не трудно. Хуже то, что мы цепляемся за эту ложь. Просим дать нам иллюзию, чтобы не смотреть правде в глаза, не чувствовать себя одинокими.
Я не произнесла ни одной из тех стандартных фраз, которыми мы привыкли утешать людей в их горе. Слова не помогают, они скорее раздражают.
Существуют только оттенки серого. Чёрный и белый – это всего лишь высокие идеалы, создаваемые нами, стандарты, с помощью которых мы судим об окружающем мире, и карта, где мы в соответствии с этими стандартами пытаемся найти своё место. Добро и зло, в чистейшей своей форме, недостижимы. Мы никогда не сможем понять и удержать их, точно так же как это не получится с иллюзиями Фейри. Мы можем только стремиться к ним, стараться их достичь и надеяться на то, что мы не потеряем этих ориентиров и не заблудимся во тьме без направления и цели.
Я хочу, чтобы он взял то, что мне не хватает смелости предложить ему.
Нас определяют только наши поступки. То, что мы в итоге выбираем. То, чему мы сопротивляемся. То, за что мы готовы отдать жизнь.
Я, во всяком случае, не бегу от своих ошибок. Я засыпаю и просыпаюсь с ними. Они глядят на меня из зеркала, когда я смотрюсь в него. И я говорю себе: «Чувиха, ты переживёшь это».
Надежда – очень странная штука. Без неё мы просто ничто. Надежда питает нашу волю. А воля правит миром. Пусть я и страдала от недостатка надежды, но у меня оставалось еще кое-что: воля, отчаянное безрассудство и… ещё один шанс.
В этом мире есть лишь три типа людей: те, кто чего-то не знают и не знают, что они не знают; те, кто не знают, но знают, что они чего-то не знают, и те, кто знают что-то и при этом помнят, сколького они ещё не знают.
Воспоминание потихоньку ускользает, и я снова оказываюсь лицом к лицу с реальностью, которая грозит сделать меня совершенно невменяемой.
Мы так редко понимаем ценность того, чем владеем, до тех пор пока не потеряем это безвозвратно.
Надо было обращать больше внимания на то, кто я по сути, а не как я выгляжу.