Счастлив тот, кто не замечает, лето теперь или зима.
Работать нужно, работать. Оттого нам невесело и смотрим мы на жизнь так мрачно, что не знаем труда. Мы родились от людей, презиравших труд...
Пройдет время, и мы уйдем навеки, нас забудут, забудут наши лица, голоса и сколько нас было, но страдания наши перейдут в радость для тех, кто будет жить после нас.
Через двести-триста, наконец, тысячу лет, — дело не в сроке, — настанет новая, счастливая жизнь. Участвовать в этой жизни мы не будем, конечно, но мы для нее живем теперь, работаем, ну, страдаем, мы творим ее — и в этом одном цель нашего бытия и, если хотите, наше счастье.
Может быть, нам только кажется, что мы существуем, а на самом деле нас нет. Ничего я не знаю, никто ничего не знает.
Меня волнует, оскорбляет грубость, я страдаю, когда вижу, что человек недостаточно тонок, недостаточно мягок, любезен.
Буду теперь как гоголевский сумасшедший... молчание... молчание... молчание.
Если бы, знаете, к трудолюбию прибавить образование, а к образованию трудолюбие...
Мне кажется, нет и не может быть такого скучного и унылого города, в котором был бы не нужен умный, образованный человек.
Ты ведёшь себя на три с минусом.