Если ты сегодня изменишь жене, завтра ты изменишь Родине!
— Послушай, у тебя три дочери, ты что, не можешь платье застегнуть?
— Какой идиот придумал делать молнию на спине?
— Мужчина.
Простите... Минута неосознанного возмущения.
— Да достал он со своей машиной! Накричал на меня... Больше его вообще ни о чём просить не буду.
— Да плюнь ты. Послушай, для мужчин огромный стресс — учить нас водить машину.
Мало того, что тебе сорок девять лет и ты на них выглядишь, так ты ещё думаешь, как сорока́ девятилетний.
— А знаешь, в конце концов, ты сам виноват!
— Я?!
— Да! Влюбился в армянку! Влюбился бы в русскую — давно бы был женат и уже дети были бы. Наверное...
Слушай, я вчера всего лишь хотел перед ним извиниться, а сегодня мне придётся извиниться перед ним за то, как я извинился вчера.
Вот очень хорошо, что ты сама придумала для себя наказание. Это наказание — придумывать вам наказания.
— Не знаю, как у вас, в Армении, а у нас желание женщины — закон. Тем более — беременной. У меня есть свинина в холодильнике и я сейчас пожарю этот шашлык.
— Нет.
— Что?
— Нет, потому что шашлык — это блюдо кавказской национальности. Его должен готовить тот, кто хоть немножко в этом разбирается.
— А почему ты считаешь, что это должен быть ты?
— Потому что Армения — это Кавказ, а среди нас двоих больше армянин — немножко, но я.
— Мне кажется, чтобы хорошо что-то делать, необязательно родиться там, где это придумали.
— Гипотетически — да. Но вот посмотри — коньяк придумали французы, но его лучше готовят армяне.
— Извини, Маринэ, но я не верю, что твой папа может убить бедное животное, а шашлык маме мы уже пообещали...
— Пап, а с чего ты взял, что Карен Георгиевич не может убить барана?
— Потому что я немного понимаю в людях. Карен Георгиевич может убить барана, только если баран попытается убить Карена Георгиевича.
— Да... Я не думала, что мой будущий муж — такой врун!
— Мариночка, женщины всегда выбирают себе мужа, очень похожего на своего отца.
Удивительно, как может женщина быть красивой и умной одновременно.
— Давид Ревазович, я вас вызвал, чтобы выпить вот этот коньяк, потому что на одного он не делится.
— А вообще не пить — это не вариант? Я понимаю, что ты переживаешь из-за разрыва с Маринэ, но...
— Чего?! В смысле — я переживаю? <...> Давайте выпьем с вами за наш развод, чтобы мы не любили друг друга и умерли в разные дни.
Поверь знатоку, армянин и лопата — это дружба ненадолго.
— А сколько это может стоить?
— Это второй стандартный вопрос армянина, после вопроса: «Что это?»
Не так страшна мебель, как женщина, которая постоянно меняет решения — куда её переставить.