Вера отличается от доверия тем, что в вере нет вопроса «почему».
... Ладно, мужики, успокойтесь, это закон жизни — чем ты беднее, тем правильней.
Человека рисуют не одежда и внешность, а гораздо в большей степени — психофизика его движений: походка, манера сутулиться или распрямлять плечи, еще тысячи малозаметных деталей, которые для любого профессионала так же очевидны, как крупный текст в детской книжке.
— Я уж думал, родина в нас больше не нуждается.
— Главное, что мы в ней нуждаемся.
Пастух спрашивает у Мимино:
— Было восемь баранов. Где еще один?
— Так восемь это с тобой.
Пастух обрадовался и говорит второму пастуху:
— Аа...! Нормально, восемь это со мной было!
— Гвоздик.
— Где гвоздик?
— Ты гвоздик. Люди бывают двух типов: одни после пожара ходят и причитают: «Вот здесь шкаф стоял, здесь диван...», а другие найдут гвоздик и радуются: «Новый дом будем строить!»
— Ну что, поехали?
— Док, ты даже не спросил, куда, зачем...
— Да главное, что опять с вами и опять в какое-нибудь дерьмо!
— Где пушка?
— Ребят, какая пушка, вы о чем? А, пушка. В Кремле, ребят, большая такая, и Царь-колокол ещё есть.
— Где ствол?!
— Ствол? Ствол у дерева. Это экзамен какой-то, да?
— Тебе мама никогда не говорила, что баловаться с оружием не стоит?
— Мне мама говорила: «Если решил стрелять — стреляй. А иначе выстрелят в тебя».
— И что же это за чудо-мама?
— Такая же, как и у тебя — спецназ.
Если боевой капитан, командующий армией, знает, что творится у него за спиной, и не может ничего с этим сделать, то это не армия, а выгребная яма... и сидеть в ней по уши в дерьме я не намерен.
— А ты откуда вообще взялся такой, полковник? Мы тебя что-то в Чечне не видели. Док, а Док, ты с полковником Ермаковым в Афгане не встречался?
— Я встречаюсь с особами исключительно женского пола.
— Ты понимаешь, что я с ним должен сделать теперь?
— Автокатастрофа, авиакатастрофа, крушение поезда, взрыв яхты, убийство с целью ограбления, заказное убийство, сердечный приступ… О, отравление консервами!