— Что с тобой?
— Я несчастна...
— Ну пойди поешь что-нибудь.
— Однажды я уже забрал твои страдания! Могу сделать снова, но решать тебе...
— Послушай... Я знаю, ты думаешь, что забрал их.... но они остались... Я и не помню причин... я чувствую пустоту, одиночество и стирание памяти ничего не изменит, не изменит того, что случилось...
— Эй, Джереми! Ты в порядке?
— А почему мне не быть в порядке? Я убил гибрида, а потом отрубил ему голову ножом для мяса... Обычное воскресенье!
Когда Клаус чего-то хочет, кто-то умирает.
— Не хочу, чтобы вся школа знала, что я лишила девственности младшего брата Елены.
— Ага, лишила, и потом продолжала лишать по несколько раз в день.
Так обстоят наши дела. Все хреново! Но, я думаю, мне нужно просто привыкнуть.
— Аларик, спасибо тебе за все.
— Ты можешь поблагодарить меня завтра. И послезавтра, и послепослезавтра...
— Чувак, да ладно! Так и знал, что ты подслушивал.
— И послепослепослезавтра...
— Ты — это ты. Ты всегда говоришь, что ты в порядке. Но тебе нужна помощь.
— Я в порядке, ясно?
— Почему такой звук, как будто ты под обстрелом?
— Видимо, я сейчас живу в доме братства.
— Я тренируюсь.
— Я тоже.
— Потренируйтесь помыть посуду.
— Может, уйдем отсюда?
— Послушай, я останусь здесь, со своими друзьями, если хочешь, давай иди, но только помни, ты больше не вернешься.
— Но...
— Ступай, Джереми! Когда ты вырастешь, то просто будешь всем рассказывать, что у тебя был тяжелый переходный возвраст, тебе посочувствуют, а мы так и останемся здесь кучкой мелких никчемных наркоманов...