В статье «Тирания и мудрость» (1950) А. Кожев акцентирует внутренние отношения, установленные между философией и педагогикой. Именно в пространстве «педагогики» пересекаются намерения и усилия философов, с одной стороны, и государственных деятелей, с другой. Именно здесь возникает их конфликт. Согласно Кожеву, «философкая педагогика» требуется мыслителю в качестве способа удержать достаточную меру открытости своего мышления тому, что находится за пределами индивидуальной мысли как таковой. Иначе говоря, философу необходима дискуссия, если он желает избежать закоснения в «безопасном» признании со стороны произвольно отобранных «благожелателей» . Философская дискуссия, не будучи производством непосредственно применимых «рецептов», обращает внимание ее участников на те «внефилософские» условия, которыми опосредуется их своеобразная «применимость» в конкретный момент времени.
Схема очень проста. Процесс обучения направлен на освоение различных знаковых [семиотических] систем, которые в свою очередь не только выступают в качестве каркасной инструментальной структуры продуктивного «действия», но и связывают отдельные акты с коллективной мыследеятельностью (МД). Процесс подготовки направлен на освоение средств деятельности. Процесс образования [в узком смысле слова] направлен на освоение представлений об объектах, с которыми «актор» имеет дело; в пределе — онтологических представлений или, как иногда говорят, картины мира. Процесс воспитания направлен на освоение ключевых ценностей и целей деятельности.
Хитрость педагога заключается вовсе не в том, чтобы заштамповать в индивидууме умение действовать по заученной схеме, умение включать ее по заранее заданному «признаку» ее применимости, а в том, чтобы поставить ребенка в такую ситуацию, внутри которой он вынужден был бы действовать сам как «самость», как субъект. Ситуация должна быть остроконфликтной. То есть: такой, где заранее известные индивидууму «операции» и «признаки» их включения отказывают, и индивидуум должен сам найти способ решения трудности, открыть новый для себя (хотя и не новый для педагога) путь действия.
Искусство педагога состоит в умении создать такую «трудную» ситуацию, внутри которой был бы объективно один-единственный выход, тот самый, который педагогу известен, но ребенку – неизвестен и должен быть найден им самостоятельно, как «новое», а не как «операция» по заданному признаку.
При этом условии «операция» будет усвоена, но не путем дрессировки и заштамповывания, а путем самостоятельной акции индивидуума, через пробуждение его продуктивной активности.
У меня даже создается впечатление, что как нужно воспитывать детей, знают все, кроме их родителей. Кто-то сказал, что педагогика — это наука о том, как воспитывать чужих детей.
Теоритизируя, мы забываем, что обязаны учить ребёнка не только говорить правду, но и распознавать ложь, не только любить, но и ненавидеть, не только уважать, но и презирать, не только соглашаться, но и возмущаться, не только подчиняться, но и бунтовать. <...> В области негативных чувств мы самоучки.
Нечасто доводится поговорить с умным, взрослым человеком. Вечная проблема педагога — всё время ты окружен детьми.
С детства стоит учить ребенка двум неочевидным вещам. Первое: мир очень сложный, и все, что ребенка окружает, создано множеством людей и обстоятельств, а тот, кто готов работать со сложностью мира, становится хозяином своей судьбы. Второе: бегство — хороший инстинктивный прием, но только в случае, когда есть угроза жизни.
В случае же изучения английского или помощи по дому нет необходимости никуда бежать.
Нет ничего вреднее в воспитании, чем ложная скромность.
Мы устроились так, чтобы дети нам как можно меньше мешали и как можно меньше догадывались, что мы на самом деле собой представляем и что мы на самом деле делаем.
Печально думать о цивилизации, которая не бросит и горсти песка в детскую песочницу. Но счастлив тот, у кого в душе собрано множество сокровищ. И есть силы помочь их собирать растущему человеку. Ибо любовь — это когда внутри больше, чем снаружи.
Нестрогие доказательства вредно действуют на умственные способности учеников, приучая их видеть там достаточную причину, где ее нет.
— За чей счёт капремонт будем делать?
— За мой и Семён Семёныча. Кто плохо учит, тому приходится и расплачиваться.
Детский возраст — долгие, важные годы в жизни человека.