— А будут лезть куда не надо — пристрели.
— Пристрелить?
— Да. Только вежливо.
Все умирают, Трейси. Кто-то носит сейчас твою пулю, и сам об этом не знает. Вся хитрость в том, чтобы умереть от старости до того, как она тебя найдёт.
Знаешь, есть такой девиз... Можно сказать, мировоззрение таких, как мы — «Своих не бросать».
— Ривер, нельзя исправить Библию.
— Она плохая, в ней нет смысла.
— Дело вовсе не в смысле. Это книга о вере. Люди верят в то, что в ней написано, и если вера достаточно велика, она преображает человеческую жизнь. Ривер, нельзя исправить веру. Это она исправляет тебя.
Она создала такую семью... сила её любви держала их всех вместе. Когда человек живёт рядом с такой силой, он не может просто уйти, не может оторваться от любви, не хочет без неё...
... лишь в потёмках я вижу путь...
Влюбленный человек начинает меняться. Начинает считать неважным то, что раньше было жизненно важным. Или же, неважные раньше вещи становятся необходимыми. Он становится обидчивым. Хочет быть понятым, не объяснив. Услышанным, не сказав. Знакомится со страхом — будто сходит с пути. Потому что любовь меняет человека. А если не меняет, то это не любовь.
— Иногда я ругаюсь матом. Так же, как все.
— Да ну? Я почему-то никогда не слышала. Ты что — ругаешься поздно вечером, когда все спать разойдутся?
— Я ругаюсь только там, где это уместно.
— Саймон, весь смысл брани в том, что она нигде не уместна!
Я постоянно нарушаю законы, зато совесть у меня чиста.
Сэр, кажется у вас проблема — мозг в голове отсутствует.