Что же заставляет людей вставать с постели в столь ранний час, дрожать от холода на улицах и мерзнуть в церкви? Что это — вера или суеверие? Благочестие или ханжество?
Говорят, надежда уходит только вместе с жизнью, — нет, неверно. Он все еще жил, а надежда умерла.
Когда выпьешь вина, на душе становится легче, но только на время.
Всего вина, выжатого из всех гроздей винограда на свете, не хватит, чтобы ревнивцу найти в нем полное забвение.
В ее годы — а ей 20 лет — сердце редко бывает свободным.
Бывает, что одно несчастье заслоняет другое и вытесняет его из сердца.
В нашей стране холодных чувств, любви расчетливой и корыстной мы не можем понять и, пожалуй, даже не верим в возможность безрассудно отважных поступков, какие в других краях порождает сильная страсть.
У испанских женщин любовь нередко обретает глубину и величие, каких не знают и никогда не испытывают народы, у которых к этому чувству примешивается торгашество. У этих возвышенных натур она часто превращается в истинную страсть, беззаветную, безудержную, глубокую, которая поглощает все другие чувства, заполняет душу. Дочерняя преданность, привязанность к родному дому, моральный и общественный долг отступают перед ней. Любовь торжествует над всем.
Из ревнивых женихов выходят равнодушные мужья.
Теперь он принял решение — он решил покончить с собой. Чаша страдания переполнилась, страдать дольше он не в силах. Смерть избавит его от мучений. Надо умереть.