... парадокс чтения: оно уводит нас от реальности, чтобы наполнить реальность смыслом.
Думаешь, что возвращаешься к себе, а возвращаешься в себя.
Мы хотели бы быть свободными, а чувствуем себя брошенными.
Слова испустили смысл, мир их буквам.
Хорошо поставленное чтение спасает нас от всего, в том числе от самих себя...
А если более буднично, то книга – убежище.
В отличие от хороших вин хорошие книги не стареют. Ждут да ждут нас на полочках. Стареем — мы.
Человек строит дома, потому что живёт, а пишет книги, потому что смертен и знает это.
Чтение помогает общаться? Очередная шутка толкователей! Мы молчим о том, что прочитали. Удовольствие от прочитанной книги мы чаще всего ревниво храним в тайне. То ли потому, что, на наш взгляд, это не предмет для обсуждения, то ли потому, что, прежде чем мы сможем сказать хоть слово о прочитанном, нам надо позволить времени проделать тонкую работу перегонки. Наше молчание — гарантия интимности. Книга прочитана, но мы всё ещё в ней. Одна лишь мимолетная мысль о ней открывает нам путь в убежище, куда можно скрыться. Она ограждает нас от Большого Мира. Она предоставляет нам наблюдательный пункт, расположенный очень высоко над пейзажем обстоятельств. Мы прочли её — и молчим. Молчим, потому что прочли. Хорошенькое было бы дело, если б на каждом повороте нашего чтения на нас выскакивали из засады с вопросами: «Ну как? Нравится? Ты все понял? Изволь отчитаться!»
Иногда молчание наше продиктовано смирением. Не горделивым смирением великих аналитиков, но глубоко личным, одиноким, почти мучительным сознанием, что вот это чтение, этот автор только что, как говорится, «изменили мою жизнь».
Вопрос не в том, есть ли у меня время читать (время, которого, кстати, никто мне не даст), но в том, подарю я себе или нет счастье быть читателем.
Ведь, значит, мы с тобой любим друг друга, раз нам достаточно без конца перечитывать одну сказку!