Время, умелый вор, мало-помалу перетаскивает все на свете на свой огромный пыльный склад.
Каждый влюблённый в сердце своём безумец, а в душе — менестрель.
Даже в этом темном мире встречаются добрые люди.
Когда тебе семнадцать, сорок пять — это глубокая старость.
Ты молод и влюблен. Каждый парень при таком положении дел считает себя самым несчастным на свете.
... я в неоплатном долгу у Хоуп Миррлиз, Лорда Дансени, Джеймса Бренча Кэбелла и К. С. Льюиса, где бы они сейчас ни находились: именно они показали мне, что сказки можно писать и для взрослых.
Все на свете подчиняется своим законам.
Мало кто из нас видел звезды такими, как народ тех дней: в наших городах слишком много света.
Он смотрел на звезды, и ему казалось, что они грациозно и величаво танцуют какой-то медленный, бесконечно сложный танец. Он представил себе их бледные улыбающиеся лица. Конечно, ведь звезды так долго наблюдают с небес за миром, видя всю его суету, радости и горести людей... Их, наверное, забавляет, когда очередное человеческое существо решает, что оно — центр мироздания, как это свойственно всем нам.
О ее красоту разбилось не одно сердце.
Знавал я одного господина из Пафлагонии, который имел обыкновение каждое утро заглатывать живую змею. Он любил говорить, что эта привычка рождает уверенность в наступающем дне: мол, за весь день с тобой не может случиться по крайней мере ничего более неприятного. Когда его приговорили к повешению, перед казнью беднягу заставили слопать полную миску лохматых многоножек, так что его убеждение в конце концов себя не оправдало.