Не спрашивай, и мне не придётся лгать.
Элдара с любопытством на меня взглянула и махнула рукой: мол, первый. Я состроил скептическую гримасу: мол, учитель, я не самоубийца! Дроу нахмурила брови: а если я тебя убью? Я развёл раками: а разница?
Сижу за решеткой
В темнице сырой,
Без мыла, без щетки,
Голодный, босой…
А пойду повешусь-ка я в поле,
Лучше так, чем вечно жить в неволе.
Лучше смерть, чем не видать рассвета,
Не вдыхать свободы, жизни, ветра.
Когда Элдара наконец обратилась снова ко мне, я почувствовал, что сейчас начну грызть скатерть. Просто начну грызть скатерть. Просто так. Хочется просто.
Городские — это вам не деревенские, им всё подавай острых ощущений!
— У меня к вам просьба. — твёрдо ответил парень, смотря на неё своими невыносимо спокойными каре-зелёными глазами.
«У меня к вам требование» — перевела Элдара, развеселившись.
Я, кажется, говорил, что люблю природу? Ночь? Ветер в ковыле? Листву в кронах дерев? Дорогу на земле и тихий свет небес?
Да? Да. Да!
Но я ничего не говорил о лошади, час назад сломавшей ногу, тёмных грозовых тучах, льющих жидкой грязью, колючими кустами с ядовитыми цветами, остро режущей траве, цепляющейся за ноги, отсутствии плаща (да, я забыл!), мокрых прядях волос, которые я ОБЯЗАТЕЛЬНО постригу, став магом, прядях, лезущих в глаза, нос и рот, о клочках давно похороненной рубашки и половине левой штанины, оставшейся в незамеченном моим глазом овраге, о голодном волке, стащившем мой последний пирожок и, в конце концов, о ТОЙ САМОЙ ЭЛЬФИЙКЕ С ДОРОГИ И ЕЁ СПУТНИКЕ МАГЕ-АЛХИМИКЕ!!!
Так, парень, хорош выделываться, — нахмурился алхимик. — Выкладывай все, да смотри не лги, а то… — Он выразительно скосил глаза на руну.
…И я не выдержал! Вообще-то я довольно тихий человек, никого не трогаю и стараюсь лишний раз не шутить с серьезными людьми. Ну что ж поделать, бывают и у меня заскоки, когда лезут и лезут ко мне в душу…
— О! Вы знаете, на самом деле я — прекрасная белокурая девушка, ранее мирно жившая в одном из мелких городишек! Но в семнадцать лет меня изнасиловал мой дядя, и пришлось податься в «ночные бабочки»! Своего первого клиента я от испуга убила, а он оказался слугой могущественного колдуна, в отместку поселившего меня в тело парня… и теперь… — я надрывно взвыл, — теперь я невыносимо страдаю!Тишина. Бабуля, эльфийка и алхимик смотрят на руну — ни шиша. Они переводят потрясенные взгляды на меня…
— Ха… — не выдержав, я тихо всхлипываю от смеха.
Существует общеизвестный рефлекс: убегает — догоняй.
— Расслабься, улыбнись, потянись к людям! И знаешь, как здорово будет… — она мечтательно вздохнула. — Мир… а, Мир?.. А женись на мне, а?
От неба оторвалась вторая плита и рухнула на меня. Я переваривал.
— А какая тебе от меня польза? — осторожненько так.
— Ну как же! — она округлила глаза. — Да ты представь только себе, щёлк — и нетути сорняков! Да за одно только это…
Меня разобрал беззвучный хохот. Яна захохотала вслед.
— Понятно всё с тобой. А мне от тебя какая польза? — уже с любопытством.
— Так, а я тебе штаны заштопаю!
— А я сам могу.
— А я носки постираю!
— Сам постираю.
— А я сапоги тебе почищу!
— Да сам я почищу!
— А я детей тебе рожу!!!
Я закашлялся.