Цитаты из телешоу Стендап от Paramount Comedy

Я не знаю, как воспитывать ребенка, потому что я сам еще ребенок. Вот когда мы играем в настольные игры, у меня нет цели чему-то ее научить, я просто хочу выиграть!
Она вообще не умеет проигрывать. Она сразу плачет. Я ее жалею, конечно, но у самого в голове: «Ты знала, с кем связываешься! Надо уметь читать правила! В пять лет пора уже!»

Я не понимаю людей, которые гордятся древностью своего народа, древностью их происхождения. А что, есть новые народы?
Типа, по новостям показывают: «Вчера появился новый народ — Чумбуры».  И там пять подростков и у них берут интервью: «Ну, мы начинали как бой-бенд, потом подумали: «Ну, что-то в музыке не очень, но какое-то духовное единство у нас есть».

Сложно радоваться законам, которые сейчас принимают. Все законы что-то запрещают. Единственная радость, которую можно испытать от такого закона — Ура! Мне это и не нужно было! Как будто государство играет со мной в морской бой.
Типа: «Запрещаем курить в помещениях». Ранили. «Запрещаем материться со сцены». Ранили. Меткие, бл*ть! «Запрещаем гей-пропаганду». Мимо! Ха, съели! Думали, я еще и педик? Не на того напали.

Меня бесят люди, которые говорят «Я гуманитарий». Слушай, если ты не знаешь точных наук, то это не делает тебя автоматически гуру гуманитарных наук! Возможно, честнее сказать: «Я тупой везде, но с русским языком мне повезло — все на нем разговаривают и мне тоже пришлось».

Я замечал, что когда от тебя уходит девушка, то все происходит по одной и той же схеме: сначала она тебе говорит, что вы расстаетесь, и если тебе от этого больно, то она продолжает с тобой расставаться, а если тебе всё равно, то вы начинаете обсуждать, почему ты в этом виноват.
По сути, если тебе не больно от того, что она от тебя не уходит, то она от тебя не уйдет.
Мне кажется, это дискредитирует девушек, как хороших существ.

Я понимаю, что я толстый, и я начал понимать это постепенно. Я начал понимать это, когда мне впервые сказали, что я не толстый. Причем я не спрашивал!

Какой бы красивой и стройной девушка не была, она, скорее всего, будет переживать и ей что-то не будет в себе нравиться. Вы не встретите ни одной девушки, которая стояла бы перед зеркалом и такая: «Вау! Я классная, я прям огонь!». Ну ладно, такие есть, но они весят больше ста килограмм и надевают лосины в жару.

Я разделяю для себя три стадии лишнего веса — они называются по тому, что говорят тебе девочки. То есть я нахожусь на первой стадии — «Ты не толстый». Есть вторая стадия, которая называется «Внешность, это не главное». Есть третья стадия, которая называется — «Господи, оно закрыло солнце, бежим!».

Меня бесят рэперы. Меня бесит, почему они описывают свое творчество вместо того, чтобы творить? Я покупаю альбом, слушаю, а там что-то типа: «Мои рифмы острые как бритвы, мои мысли, глубокие, как Марианская впадина». Я сижу и думаю: «Ну так, прочитай эти мысли, желательно с этими рифмами, что ты мне описываешь?». Как будто бесконечный анонс творчества, без самого творчества.
Прикиньте, если бы Репин не рисовал бы свои картины, а писал бы на холсте: «У меня такие картины, все телочки земского уезда просто ссутся от них!». Или Пушкин писал бы так стихи. Написал бы сказку о царе Салтане: «Хочешь верь, а хочешь нет, этот стих на двести лет! Там про одного Гвидона, про комара, про остров, и прикинь, братишка, эта тема вся в стихах».

Я живу с девушкой три года уже в гражданском браке — это очень удобно, если ты не хочешь жениться. Моя девушка часто мне намекает, что пора узаконить наши отношения и ее намеки очень тупые: она мне скидывает фотографию свадебного платья и пишет: «Посмотри, какое красивое платье, это ручная работа». Или смотрим с ней романтический фильм и она говорит: «Вот, смотри, там кто-то женится, а мы с тобой, наверное, уже никогда, да?».
И вы знаете, что самое обидное? Что, когда мы с ней начали встречаться, у нас секса не было примерно месяц. Я что-то не помню, чтобы я ей скидывал фотографию презерватива и говорил: «Смотри, какая красота, это ручная работа». Мы не шли мимо проститутки и я не говорил: «Смотри, вот кто-то трахается, а мы с тобой, наверное, уже никогда, да?».