— А нам вообще в университете говорили, что официальный вид — он ухудшает психологический контакт, ну мол, одеваться надо проще — люди к тебе потянутся.
— А чего вы тогда в трусах не пришли и в шлёпанцах?
— Холодно!
— Зато люди бы потянулись и в фуражках, и в белых халатах...
Что? Акция: третья девочка — бесплатно?
— Ну, ты-то у нас известный гурман, а Витя плавленым сырком двадцатилетний виски закусывал.
— Плавленый сырок хорош только для приготовления мяса по-французски, более ни для чего.
— А вы не знаете, у него постоянная любовница была или так, случайные связи?
— Я бы так сказала — у него были постоянные случайные связи.
Сучка не захочет, кобель не вскочит!
— Пропавший был директор со связями.
— О! Директор... Оно и понятно, вот ещё никогда не расследовал дело водопроводчика со связями.
Хоть я не мил лицом, зато не буду подлецом...
— Вот все они воют, что нет нормальных мужиков. Все, мол, перевелись. Нужен им сильный, надёжный, самостоятельный, а как находят такого — сразу пытаются перегнуть под себя, то есть стремятся сделать мужика слабым и послушным, ну а если у них не получается, то они уходят к другому.
— Ты есть-то будешь?
— Где логика?
— Это ты что? От женщины логики захотел?
— Но ведь должен же быть хоть какой-то инстинкт самосохранения? Ведь пилят же сук, на котором сидят!
А ведь у страха лапы цепкие, Парамоша, цепкие. Он как схватит — потом не отпустит, понимаешь, да?
— Что пишут?
— «Зенит» выиграл у «Динамо»: пять — один.
— Да?... Да, «Динамо» — это тебе не «Бавария». Что ещё?
— В Парагвае террористы захватили самолёт.
— Полетишь освобождать?
— Нет!
— Что-то случилось?
— С чего ты взял?
— Ну ты с таким интересом читаешь прошлогоднюю газету, наверное, просто хочешь пошуршать страницами, привлечь моё внимание, показать, что тебе плохо. Ты что, меня ревнуешь?
— Э! Александр, дружище, это ж мне на неделю!
— Спокойствие, только спокойствие! Есть версия, что это будет вкусно.
— И ещё, вы бы не могли меня на ты называть, а то я как-то по-дурацки себя чувствую?
— Дожили! От вежливого обращения человек чувствует себя по-дурацки...
Мужчина должен есть, вернее, вкусно есть!
— А ты что, никогда раньше не сталкивался с маньяками?
— Сегодня — впервые.
— Когда-то надо начинать...
<...>
— Я про мотив. Деньги, ревность, месть, всё равно что! Обычно, когда проявляется мотив, сразу появляются версии. Но с маньяком всё не так. Вот попробуй, определи, зачем маньяку чья-то смерть?
— Так что, получается, у маньяка мотивов никогда не бывает?
— Нет, мотив-то есть, но обычно, он настолько дикий, что большинство следователей просто не в состоянии его выявить.
Знаете, человек достаточно просто устроен, его легко просчитать, найти больные места и давить на них. Это входит в нашу профессию. А где тонко — можно и порвать. <...> Это же психология.
— Не понимаю я тебя, Желвис. Вот скажи, зачем ты сам везде лезешь, а?
— Когда сам — мне спокойнее, понимаешь?
— День добрый! Не помешаю?
— Нет, нет, заходите. В тренировке самое приятное — найти повод её закончить.
— А зачем же тогда тренироваться?
— Чтобы получить от этого момента удовольствие...
Многие женщины — многие печали...
— Жизнь на месте не стоит.
— Лучше бы она иногда оборачивалась назад на своём бегу...
Конечно, ситуация экстремальная, но всё же, когда делаешь предупредительный выстрел, лучше всего посмотреть вверх, а то в следующий раз тебе упадёт на голову не только люстра, но ещё дельтапланерист.
Ну знаете, то, что заложено родителями, никакой адвокат не исправит.
Шекспир ошибся. Мир не театр, он палата...
Свободу можно легко продать, а получить обратно можно только в подарок.