Где, укажите нам, отечества отцы,
Которых мы должны принять за образцы?
Не эти ли, грабительством богаты?
Защиту от суда в друзьях нашли, в родстве,
Великолепные соорудя палаты,
Где разливаются в пирах и мотовстве,
И где не воскресят клиенты-иностранцы
Прошедшего житья подлейшие черты.
Да и кому в Москве не зажимали рты
Обеды, ужины и танцы?
Послушай! Ври, да знай же меру.
Служить бы рад, прислуживаться тошно.
Муж-мальчик, муж-слуга, из жениных пажей -
Высокий идеал московских всех мужей.
О! если б кто в людей проник:
Что хуже в них? Душа или язык?
Чьё это сочиненье!
Поверили глупцы, другим передают,
Старухи вмиг тревогу бьют —
И вот общественное мненье!
В России, под великим штрафом,
Нам каждого признать велят
Историком и географом!
Согреют, оживят, мне отдохнуть дадут
Воспоминания о том, что невозвратно!
Я странен, а не странен кто ж?
Тот, кто на всех глупцов похож;
Молчалин, например...
Молчалины блаженствуют на свете!
Ей все равно, другой ли, я ли,
Никем по совести она не дорожит.
И дым Отечества нам сладок и приятен!
И всё-таки я вас без памяти люблю.