— Сколько это стоит?
— 5 галеонов.
— А для меня?
— 5 галеонов.
— Я же ваш брат!!
— 10 галеонов.
Меньше будешь спрашивать — меньше вранья услышишь!
Чем больше спрашиваешь, тем больше вранья услышишь.
— Перестань, Джинни, мы завалим тебя совами, — утешил ее один из близнецов.
— Мы пришлем тебе унитаз из школьного туалета, — пообещал второй.
— А почему ты не надел свой свитер, Рон? — возмутился Джордж, — Давай-давай, они ведь мало того, что красивые, так еще и очень теплые.
— Ненавижу бордовый цвет, — простонал Рон, надевая свитер.
— А на твоем никаких букв, — хмыкнул Джордж, разглядывая младшего брата. — Полагаю, она думает, что ты не забудешь, как тебя зовут. А мы ведь тоже не дураки — мы хорошо знаем, что нас зовут Дред и Фордж.
- Я был дураком! — воскликнул Перси так громко, что Люпин чуть не выронил фотографию. — Я был полным идиотом, самодовольным кретином, я был…
— Обожающим Министерство, предавшим свою семью, жадным до власти дебилом, — закончил Фред.
Перси тяжело вздохнул:
— Да, так и есть.
- Что ж, зато честнее некуда, — сказал Фред, протягивая руку Перси.
Миссис Уизли разрыдалась.
— Барти поможет, он знает полторы сотни языков.
— Мистер Крауч? Полторы сотни? — Маска чопорного недовольства мигом слетела с Перси. — Да он говорит более чем на двухстах! На русалочьем, на гоблинском, на языке троллей... — Перси трясло от негодования.
— Ни у кого не выйдет поговорить на языке троллей, — назидательно проговорил Фред. — Они могут только тыкать пальцем да хрюкать.
— Грозный Глаз Грюм? — задумчиво произнес Джордж, намазывая тост джемом. — Не тот ли это псих...
— Твой папа очень высокого мнения о Грозном Глазе Грюме, — жестко оборвала его миссис Уизли.
— Ну да, а папа коллекионирует штепсели, — понизив голос, проворчал Фред, когда миссис Уизли вышла из комнаты. — Рыбак рыбака...
— Такого гения, как Дамблдор, невозможно обмануть при помощи дурацкого трюка, вроде зелья старения.
— В этом вся его прелесть.
— Как раз потому, что оно дурацкое.
— Приз поездка в Египет. Ну и как там, в Египте?
— Отлично, куча древностей, мумии, гробницы... Даже Коросте там понравилось.
— Опять хвастаешься фотографией в газете?
— Я никому не показывал!
— Ни одной душе, не считая Тома. И днём, и ночью. И повару. И парню, чинившему туалет. И волшебнику из магазина.
— Как ты себя чувствуешь без уха?
— Как слизняк.
— В мире есть столько шуток про раны, а ты выбрал слизняка. Ты безнадежен.