Умение плакать отличается от умения ездить на велосипеде — стоит не потренироваться какое-то время, и тут же забываешь, как это делается.
Холодное сердце все хранит в холоде.
Самые изощренные аргументы находятся именно в оправдание глупостей.
— Вы согласны со мной, что у всех есть своя поведенческая тайна?
— А ты согласен со мной, что может быть, мы сложнее? Может быть, все мы собрание тайн?
— Если мелких, то разумеется. Я не имел в виду всю эту дребедень. Кто кого любит. Кто кого трахает. Это у всех одно и то же. Нет, я говорю про тайну, определяющую поведение. Суть нашей сути. Если ее понять, то человек перестает быть загадкой.
Слова, которые он говорил, которые и словами-то не были. То, как он их говорил. То, как он меня желал. Разве всего этого мало? Разве это не могла быть любовь? Вся наука любви говорила «за»: сердце — бухает, мозги — готовы поверить во все, что угодно; она — с нетерпением ждет темноты, желая его и на расстоянии, готова в любое время прыгнуть в машину и мчаться по ночным дорогам. Еще нужны симптомы? Учащенный пульс, смещение центра личности вниз, в брюшную полость, основание, основа, бездумье, безделье, выход из одиночества, растворение себя, растворение границы, отсутствие различия между внешним и внутренним. Все признаки налицо. Доказательства эмпирические.
Но она все равно была. Власть одной-единственной мысли, случайно забредшей в мою голову. Что он прячет, чего не прячет. Будто крутилась бесконечная пленка, а я никак не могла найти перемотку.
Я бы купила флакончик: один с запахом апельсинов, второй с запахом голубоватого льда, третий с запахом слёз и ещё четвёртый, с запахом до того горячим, что обжигает до смерти. Не по-настоящему до смерти, а так... будто паришь над собой, но остаёшься жить.