— Я вам нравлюсь. Вы желаете обладать мной. Немедленно. Но мешает ограничение: мораль, сомнение в моем согласии, уголовная ответственность за насилие… Допустим, все ограничения сняты. Допустим, вы повалили меня на пол и
достигли цели. Будете ли вы счастливы?
– Да что вы такое говорите? Разумеется, нет!
– Ответ принят. Вы будете удовлетворены. А счастливы вы сейчас. В эту самую минуту. Из-за ограничений. Превращающих в счастье каждую поблажку.
Жестокость – изнанка обиды.
Ненависть – изнанка слабости.
Жалость – изнанка взгляда в зеркало.
Агрессия – тыл гордыни.
Теперь возьмем всё это – плюс многое другое – разделим на бумажные жребии, бросим в шляпу, встряхнем, хорошенько перемешаем и начнем тянуть билетики в
другом порядке. Думаете, что-то изменится? Ничего подобного. От перемены мест слагаемых, даже если слагаются не числа, а чувства… Банальность – изнанка мудрости.
Это вечная проблема личности. Достань на поверхность то, что и так есть в ней, переведи незначительный пустяк в свободный доступ – и получишь нового человека. О, этот новый человек станет заблуждаться самым искренним образом! Он будет считать себя прежним. И переубедить его вы не сможете.
Все ограничения ведут к счастью. Но есть ограничения, ведущие к счастью общества вопреки счастью индивидуума.
Воспоминания? Убрать!
Привычки? Отсоединить – и в сторону.
Убеждения? Отставить.
Взгляды? Долой.
Привязанности? Ну их.
Симпатии-антипатии? Вон.
Далее по списку? Прочь.
Что останется? Ну ведь что-то должно остаться, даже если ничего и нет-то? Сидит иногда человек в кабинете психиатра, готовится к операции и терзается: что
отыщется внутри, если ободрать все, лепесток за лепестком? Кто прячется в черной сердцевине? Душа – или тварь? Обе с крыльями – не сразу отличишь. Пусть уж тварь, лишь бы не дырка от бублика. Обидно ведь не то, что дырка, а то, что бублик. Воспоминания, привычки, убеждения, от начала до конца – бублик. Жалкий круг теста с редким бисером мака…
Ограничения связывают идеалы с реальностью.