Если я буду знать, что ты меня простила, клянусь, я выживу. И из-под этого пресса выберусь.
Никогда не думай и не говори о друзьях плохо!
Ты только пойми, что бывают расклады, когда ты играешь. А бывают наоборот — когда играют тебя.
Лучше птичка в руках, чем перо в одном месте.
— Саша, ну понимаешь, два года — это слишком много! Я не виновата.
— А кто виноват? Папа Римский? Кто!? Скажи, может, я пойму!
Дорогая братва, поздравляю вас с наступающим годом Собаки! Желаю, чтоб никто из нас не стал сукой, понимаешь, чтобы у вас все было без базара, поляна накрыта, а в лопатах полно зелени.
Ещё один такой разговор — сердце вырву. У меня звёзды на плечах, со мной нельзя так вести.
Пожалуйста, внимание! Военнослужащий Александр Белов, просьба спуститься вниз, вас ожидают. Повторяю, военнослужащий Белов, просьба спуститься вниз, вас ожидают.
— Я женюсь на тебе.
— Ты шутишь, что ли?
— Нет, ты не веришь мне? Я на колени встану, хочешь?
У женщин, которые спят с чужими мужьями, начинаются проблемы с яичниками.
— Саш! Саш, брось всё это, а?
— Что именно?
— Ты у меня умный... Одаренный... А такой разбойник!
— Смешно. Разбойник.
— А жених-то кто?
— Жених... Жених не пойми кто...
— Учёный — вулканолог.
— Вот именно... Учёный... Учу-верчу, выиграть хочу!
— Ба!
У молодца не без голодца!
— Саша! Где Витя?
— Какой те Витя? А ну, рот закрой ща!
— А ну не ори на меня, придурок чертов.
— Ты чё мелишь? А ну, вон пошла! Вон, я сказал, пошла!
От пули ни одна физкультура не спасет.
Он мой друг, и я дам ему защиту, понял меня? Папа.
— Космос, ТТшник держи на торсе.
— Какого хера, там патронов нет...
Железное чудовище против Космосилы и его друзей.
Это твои люди, Валера! За такую подготовку я с тебя так спрошу, мало не покажется! Это вас всех касается! Ну поехали, зайчики!
— Ты мелкий, никчемный наркоша.
— Я мелкий?
— За полгода в хлам превратился. Я тебя скоро вообще из движения выключу.
— Э! Это ты как выключишь, а? Физически?
— Морально!
— Слышь, ты извини, что тогда у тебя Таньку отбил.
— Да ладно. Это ты меня прости, что я тебе нос сломал.
Мой сын в драндулете кататься не будет.
Государство — это мы... Мы с вами...
В следующий раз встречу, буду убивать нахрен!
— Поздравляю, братишка!
— Спасибо, крестный!
— Теперь, значит, папа я!
— Нет, ты крестный папа, а я все равно остался папой!
Слушай сюда, вора, если с моей женой, если моим ребенком что-нибудь случится, если рядом с ними хотя бы ветерочек дунет, я тебя синий... на ремни порежу!
— Пчёлкин, мы здесь все неглупые пацаны, не тяни одеяло на себя, ладно?
— Ладно, по-любому, ты брат мне.
Пуля-дура, и я — дурак.
— Знаешь, я всю жизнь мечтал быть аквалангистом.
— Будешь. А я — вулканологом.
— Будешь!
— Не факт...
— Слушай, Оль, ну чё мы, как в кино, говорим, а? Давай по-человечески поговорим?
— Да о чём с тобой говорить то? О машинах вон, о сабельках о твоих? О чём? О Брюсе Ли?
— Не, ну почему о сабельках? Ё-маё... Давай о музыке, о заслуженном дедушке твоём, о ***ах-однокурсниках. Давай! Давай, поделись болью-то!
Я, когда выпью, такой орангутанг...
Никогда не наводи оружие на человека!
Живи своим умом, Пчёла!
— Всё, у меня День пограничника.
— Да, Саш, День пограничника летом.
— Вот такое хреновое лето, Макс.
Я верю в него, он выкарабкается, он боец, это был только первый раунд.
— Значит, получается, это не я твоего братца застрелил, да?
— Нэ-а! Не ты-ы.
— А кто тогда?
— Понятия не имею!
— А че ж ты тогда на меня его повесил?
— А потому что ты наглый сучий потрох, который думает, что он умнее всех и на всех остальных кладет с прибором.
— Представь, ситуация: кандидата в депутаты вместе с женой застукают на краже со взломом. Как тебе, нормально?
— С депутатами еще и не такое бывает.
— Звонит какой-то чебурек говорит Артур не проплатил вторую часть за алюминий.
— Пошли его на хер!
— Алло, слышь, друг... Здесь сидят влиятельные люди, они говорят, чтобы ты шёл на хер.
Если про меня или про кого-то из вас скажут, что он — фуфло, ну зачем тогда жить. Верно?
Здравствуй, ласточка. Такая только у меня и у Майкла Джексона.