— Не занимайся сексом, пока не влюбишься!
— Нет! У меня был великолепный секс ради удовольствия, тут я врать не буду. Но… ничто не сравнится с сексом с тем, кого ты любишь и кто любит тебя.
— Баррич... — снова заговорила она, и в ее голосе была нерешительность, — я слышала... Лейси говорила, что когда-то ты любил Пейшенс. — Она перевела дыхание. — Ты ее все еще любишь? — спросила она.
Баррич выглядел почти рассерженным. Молли встретила его взгляд, в глазах ее была мольба, и Баррич склонил голову. Она едва слышала его слова:
— Я люблю мои воспоминания о ней. Какой она была тогда, каким я был тогда... Вероятно, так же, как ты все еще любишь Фитца.
Мне наплевать. Будешь ты летчиком, сотрудником транспортной безопасности или сгребать слоновье дерьмо в цирке. Мне тебя не хватало.
— Сидеть!
— Что? Это мне или псу?
— Тебе! Он не любит, когда стоят.
Прелесть близости в том, чтобы всегда заниматься ерундой вместе.
— Вот слушай: ты познакомилась с ним в компании друзей, он ничего не говорил, только стоял и смотрел с загадочным видом. И он всегда звонит тебе поздно вечером и говорит, что хочет услышать перед сном твой голос.
— Откуда ты знаешь?
— Дитя, меняются только игроки — правила всегда те же самые.
— Слушай, сделай одну вещь — там у меня за корсетом есть нож.
— Постой-ка, у тебя есть нож... и пистолет? Для чего тебе все это?
— Ээ... чтобы защищать свою честь.
— А на нее разве кто-то посягает?
Надо собрать туфли. Они везде разбросаны, а то еще подумают, что я их не люблю.
— Господи, а это что за хрень?!
— Капитан Пикули. Я за ним присматриваю.
— А он собака или, блин, конь?