— Что на кону?
— Моя душа. Срок службы — вечность.
— Что ты хочешь?
— Хочу это.
(Кладёт на стол рисунок ключа Джонса)
— Откуда ты узнал про ключ?!
— Это в условие игры не входит. Не хочешь — так не играй!
Любовь — ужасный недостаток.
— Жизнь так жестока, почему жизнь за гробом должна быть иной?
— Освободить тебя, симпатяга?
— Я поплатился свободой давным давно.
Смерти страшишься? Боишься кануть во мрак? Как на ладони твои дела. А за грехи твои расплата.
— Твоя любимая... речь шла о ней... а потом ты ее предал.
— Она притворялась, что любит меня! Она предала, а не я!
— Интересно, после которого из предательств ты вырезал сердце из груди?
Парень, ты забыл? Я бессердечная тварь!
— Ага! Глядите, ребята: блудная пташка! Пташка, которая так и не научилась летать!
— К глубокому сожалению! Но!.. Учиться никогда не поздно, да?!
— Пора уже заплатить, Джек. Ты был капитаном жемчужины 13 лет. Таков назначенный срок.
— Знаешь, я плавал два года, и команда учинила бунт.
— А, значит ты плохой капитан, но капитан, как ни крути. Или ты не величал себя все эти годы капитаном Джеком Воробьём?
— Я заплатил, прислал к тебе на службу душу, он ведь здесь?
— Нет уж, одна душа другой не стоит.
— Ага! Значит, в принципе предложение устраивает, осталось сойтись в цене.
— А какой будет твоя участь, Дэйви Джонс?
— Мое сердце всегда будет с тобой.
— Ты жестокий человек, Джек Воробей!
— Жестокость — понятие относительное.
— Парня нет, море прибрало, не иначе.
— Это я — море.