— Вперёд! Мою любимую запе-вай!
— Поменьше есть, поменьше пить, побольше драться.
С утра не есть. а ночью пить. Обогащаться!
— Не давать себе спать, а мозгам расслаблять наши м... Эх, мускулы!
Будем сечь — убивать, будем жечь, не давать людям сп... Спуску мы!
Плачьте бабка и дед, сын с папашей — привет! Дочки и ма... Эх, матери!
Ночью город умолк, лишь гиена и волк нам приятели!
— И богач и бедняк, приготовьте родню, всем им там по табунам.
Сундуки нараспах, наша тайна в горах. Сим-сезам крута!
— Эй, Зейнаб! Сестра моя, смотри, смотри! Кто-то на воротах крестик рисовал. На нашем доме, белый знак, смотри!
— Что, потолок на голову упал? Возможно, дети, стоит ли кричать? Я плов поставила, мне надо наблюдать. Не любишь крестики, возьми да и сотри.
— Ай подозрения, мучают меня. Что, если крестики домами поменять... На всех воротах мелом начерчу, смотри! Врагу Али-Бабы, не видеть света дня!
— Ага, вот камень. Никого хитрее нет, нашего Ахмета... Порядок.
— Разговоры кончай. Встречать, атамана!
— Нет, не меня. Ахмет бежит из-за перевала. Мухамет, быстро встречай, готовь ужин. Ахмет продолжай рассказ. Персидский базар... Так. Безумный сапожник Мустафа... За два динара, всё отдаст...
— Он указал ворота, я нарисовал белый крестик. Хочешь сейчас пойдём, после ужина, хочешь завтра...
— Сей-час! По одному разбойнику, из каждой десятки, отзовись.
— Атаман, а как же ужин?
— Ужин? Ужин?! К чёрту ужин! Ужин вам, не нужен!
— Ай, до чего старая у тебя чалма, лысина просвечивает... Возьми новую, на здоровье! Белее снега, носи на память! Что же с братом?
— Спасибо, щедрый человек. О брате ходят злые толки, что будто бы не волки, а бандиты... И не загрызли, а зарезали... Не перебивай. Погоди же.
— Мустафа! Прости, потом расскажешь всё. Возьми динар, ты покажи дорогу к дому брата!
— Пошли. Спасибо тебе, пошли. История груба, зато каков ваш третий брат, Алибаба... Ты любишь, брата своего, Алибабу?
— Кого? А да, люблю. Он разве не в гробу?
— Касым в гробу! Ты помешался с горя! Алибаба купил его дворец вчера, живут одной семьёй. не зная горя. А умер старший ваш, Касым. Ты помешался с горя. Вот он.
— Постой, где этот дом? Ага, спасибо. Возьми за помощь золотой, ступай назад.
— Ещё один динар? Огромное спасибо! Вот это, братья, да!..
— Здравствуй, старик. Не знаю, как тебя зовут. Ты человек здешний?
— Здравствуй путник. Зовусь я Мустафой. Садись и слушай. Я человек сапожный, выпей чай. Продолжай!
— Я понял, ты любитель разговора. Я очень рад...
— Не перебивай! Сиди, отдыхай. А что взгляд твой такой тревожный?
— Чей взгляд? Мой взгляд? Нормальный взгляд... А., нет, ты прав, тревожный. У меня здесь умер брат.
— Вот так дела! Ещё брат? Скажи мне, как его зовут, если это возможно?
— На это сам ответишь, Мустафа! Я города не знаю, брата с детства не видал... Вот только что узнал, что день назад...
— В горах его загрызли волки?
— Ага! Пожалуй, волки, если больше здесь никто не помирал?
— Обскачи весь белый свет, никого умнее нет. Нашего Хасана!
— Браво, браво. Ну что вы, право...
— Проживи две тыщи лет, никого моложе нет, Нашего Хасана!
— Браво, браво. Ну что вы, право...
— Обскачи весь белый свет, никого смелее нет. Нашего Хасана!
Солнцем Персии согрет, получи Хасан привет и осанну!
— Браво, браво. Ну что вы, право... Честно скажу, хвала не отрава,
Спасибо, ребята, конечно, вы правы. Слова восхищения, совсем не забавы,
У вас хищения, у нас хищения, у них хищения, после нашего посещения.
У вас восторг! Прошу прощения, на восторг — нет воспрещения!
Слова восхищения, хвала не отрава, честно скажу, работать пора вам!
— Есть ещё один куплет, никого скромнее нет, нашего Хасана!
— Очень правильный куплет, никого скромнее нет, вашего Хасана. Вашего Меня!!
— Бедняк, зови бедняка. Завтра будет весёлый базар. Выходи, у кого есть рваный пирохан, съели горные волки Касыма. Как я вам сказал!
Угощаю, за брата. Подставляйте карман.
— Все богатства Касыма, беднякам он сказал! Братец горным достался волкам, он сказал.
По желанию брата, бедняки будут сыты всегда. Подставляй свой карман, вот весёлый базар!
Ах горы Персии, солнечный край! Леса густые, ходи и наблюдай,
Если бы Алибаба зашёл за перевал, он узнал бы, что Хасан бандитам приказал,
Он узнал бы, как он своею жизнью рисковал, если бы Алибаба зашёл за перевал.
— А что там, за перевалом?
— Разбойничий привал. Там, за перевалом...
— Я дам тебе золото, Фатима. О брате молчи, навсегда, Фатима.
Ты будешь у нас и сыта, и согрета, но тайну забудь навсегда, Фатима.
Для жадных, для добрых, свой путь, Фатима. Косым был косым, ну и пусть, Фатима.
Он братом мне был и останется братом. Как умер он, тайна моя, Фатима.
— Али-Баба...
— Сим-сим, откройся.
— Ой, спасибо. Немножко забыл, немножко память как у верблюда. Сим-сим открылся. Вы все сюда? А я отсюда.
— Как тебя зовут? Разбойник!
— Я разбойник? Я Сим-сим.
— Ты, по-моему, покойник! Эй, Ахмет, займись-ка им. Ты кто такой, пустой тюрбан?
— Я этот... Добрый вечер атаман. Я Фатима... эм, нет, я муж конопли... Голова, конопля, пещерка, дверь... Я всё забыл!
— Смотрите Хасан, от страха разбойника перекосило. Он стал от жадности совсем косым.
— О. вспомнил, меня косут Зовым, ой, зовут Косум... зовет Касем, а вас зовут Сем — сем? Сезамчик, откройчик дверьчик, я больше не буду ворова-а-ать...
— Ахмет, Сорви голо-ва! Косым, закройся. Сезам слезам не верит.
Эй, дверь открывайся! Эх, Фатима, ты будешь рада, не будь я Касым. Жарко без ночной прохлады, прохладной росы. Всё заберу, мне всё здесь надо!
Аж вспотели усы, заезжу мулов до упаду, не будь я Касым. Учёная дверь?! Ждёшь словечка? Ага, из чего масло выжимают. Конопля, откройся! Ну как тебя зовут, чёрт, забыл... Ага, горох откройся. Вот упрямый зверь. Открывайся, у меня мулы простудятся, слышишь мычат? Фасоль откройся. Ветер, уже ночь, как там Алибаб говорил. Овёс, конопля уже было, ячмень, дорогой, откройся. Синай, Арарат, Магомед спасите, Ахмет. Ты что обиделся, сердишься, что я так много взял? Пожалуйста, я не жадный, хочешь этих шаровар пять пар. Нет, две пары, ладно? Вот кладу обратно. Теперь тебе приятно? Открывайся, дверь! Капуста откройся. Свёкла, репка, чесночёк... Так нечестно, старичок! Ты что, совсем без сердца? Я чихаю, как от перца, Алибаба, чтоб ты сдох, проклятый врушка! Эй, укроп, морковь, петрушка... Вот это беда, забыл слова навсегда! Алибаба, спасай, братушка... Алибабашенька, алибабушка.
Устал, что теперь? Между скал, дверь как дверь... Эй! Сим — сим, откройся.
Ах смотрите, всё в коврах, ах смотрите в зеркалах,
Сокровища. сокровища...
Что в этих ящиках? Открой ещё, открой ещё...
Что делается! Багратские духи, аратамские масла, аравийский шелк... Это всё хорошо.
Соль, перец, специи, благовония. Кубки, слитки, монеты. Котлы, мясо, лепешки. Латы, чай, халва....
Что делается! Я так одну пещеру ещё не осмотрел до конца.
По мулу на два сундука... На десять мулов по десять сундуков, не много ли будет?
— Десять мулов, по два сундука. Не мало будет?
Напомни брату, дома пусть сидит, за мной пусть не следит,
Не то как звать себя забудет...
— Ты сам-то не забудь сказать слова, ведь дверь иначе может не открыться.
— Ой, как кружится голова, ой, как голова кружится...
Тяжелым будет путь, до погребов, когда на город мой, наляжет тьма,
Жди золотого мужа, Фатима! Всё мне и никаких Алибабов...
По два мула, по десять сундуков. Не мало ли будет?
Слушай, было это так! Пока с тобой я толковал, брат брату правду всю сказал,
Про дверь и про Сим-сим. Про всё, что было с ним.
— Что за чёртова заноза, почему ты стал богач?
Моя жизнь была как роза, вся из лепестков удач!
На базаре всем известно, я богатый, а ты — бедняк,
Это мудро, это честно! Это правда, это факт!
Признавайся ворон старый, где украл свои динары?!
Если не скажешь, я тебя зарежу!
— Слушай, ворон новый, слушай, брат-невежа!
Мне нечего скрывать, я не умею воровать,
Честно, честно!
Не надо топать и кричать, не надо брату угрожать,
Всё что смог я закопать, можешь честно отобрать,
Вот под этою чинарой, я зарыл свои динары,
Успокойся, всё пустяк, ты богач, а я бедняк...
Это мудро, это честно! Это правда, это факт!
Но никто не дал решить, не видать таких ночей, не было короче у Касыма ночи...
— Салам алейкум, Касым! Здравству, старший брат. Как сей восход прекрасен, так тебе я рад.
Как говорила наша бабушка: «Кто обидел эти маленькие глазки».
— В моём доме, нету жизни, тишина! От меня ушла моя Фати-жена...
Лишь тобой моя душа обижена! В моём доме, нету жизни, тишина!
— Стой, Фатима! Куда ты? Ну помедленней, Фатима, ну что ты?
Что ты, останься. Мама, бабушка, прабабушка....
— Я стану циновки сушить. Я стану, Алибаба, богатству служить,
Я стану двоюродной женой или рабыней, великого Алибаба-бабыни.
А ты будешь вечно смешон и ласки этого дома лишен,
О, я несчастнейшая из персидских жён... Прочь, Касым, прочь!
Я даю тебе ночь. Думай, как себе помочь,
А не придумаешь, как себе помочь, ухожу навеки прочь.
Расшитый золотом костюм, умней Касыма есть ли ум?!
На кой мне чёрт и брат и друг, гранат мне слаще и урюк,
Тащи жена ещё изюм, умней Касыма есть ли ум?
Богатство мужа береги... Пусть сдохнут все мои враги...
Зачем эти слёзки испортили глазки, Фатима?
Ушёл вечер плова, настал вечер ласки, Фатима.
— Скорей, скорей! Ой, надо торопиться.
Скорей, Зейнаб, устала, долгий путь.
Как много, ты смотри, во сне мне не приснится.
Ну вот, уже конец. Теперь воды напиться.
— Какая тьма, какая тьма... Кто там? Зейнаб.
— Я Фатима. Бери назад мерку. Бегу домой, Фатима.
Кипит похлёбка на огне. Так вот спасибо Фатима.
— Сейчас так много слов, так много треска. Я ей невестка или не невестка?
Циновки ей чище моих ног... Подумаешь циновная невестка!
Мы бедняки, но чище наших ног, не видел ваш порог. Любезная невестка!
— Вот мерка, для крупы твоей проверка, вернешься к вечеру, привет Алибабе,
Касым летает целый день как беркут, давно не виделись, привет Алибабе.
Верни мне к вечеру, ты слышишь мерку. И в гости как-нибудь, скажи Алибабе.
Храни тебя Аллах, прощай единоверка. Привет Алибабе...
— Касыму наш поклон...
— Эй, Фатима! Вот есть крупа, а мерки нет. Вот крупу меркой Фатима измерить, хотя есть много крупы, Фатима, а мерки нет. Ты дашь мне мерку, Фатима?
— Вах! Зачем так много слов, зачем так много треска, ты мне невестка или не невестка.
Здесь во дворе постой, а в дом не заходи, ты мне невеста или не невестка?
Циновки в доме чистые, Зейнаб не знаю, ноги мыла ли невестка.
Циновки чистые, а мерка там, в дальней комнате. Постой невестка. [Фатима, уйдя в дом за меркой, решила проверить, зачем мерка]
Крупы не сосчитать? Ну и невестка! Мы мёдом пометим кое-где мерку, посмотрим вечером что даст проверка.
Ушёл Али-Баба. Ой, надо торопиться, хозяйка, если ты, ой, надо торопиться.
Без счёта наше золото в земле лежит, внутри от страха всё дрожит. Посчитать и перепрятать.
Прошла ночь, солнце выспалось, небеса проснулись и разогрелось утро.
— На востоке простор... [Зейнаб в переживаниях слыша песню Алибабы принимает её за обман слуха]
— Мой рассудок очень слаб. Голос твой мерещится Алибаб. Ты мне слышишься счастливым Алибаб. Забери меня с собой Алибаба...
— По-молчи Зейнаб! Иди сюда, гляди сюда, молчи! Налей мне чай и помогай, молчи! Тише ресницами моргай, молчи! Султан услышит и динары прощай, молчи! Динары в землю засыпай, молчи! Динары народу раздам, Зейнаб ты станешь вроде звезда.
— Алибаба, ты сходишь с ума, какие динары? Откуда? За кражу нас завтра посадят в зиндан...
— Зиндан в переводе тюрьма.
Спустилось солнце два часа тому назад,
Ушёл мой муж и не вернулся он назад,
Куда бежать, Али-Баба? Вперёд? Назад?
Спустилось солнце два часа тому назад.
Кто нам поможет беднякам, где силы взять?
Аллах высоко, а султан... Где денег взять?
Что делать при смерти, не дать, не взять.
Кто нам поможет беднякам, где силы взять?
В горах давным — давно, черным — черно, наверно...
А во дворцах каждое окно черно, наверно,
Али-Бабу съел дикий волк, наверно,
В горах давным — давно, черным — черно, наверно.
Ах, спасибо! Награди тебя Аллах!
Ах, смотрите всё в коврах... Зеркалах...
Что там? Новая пещера? Ах ещё?
Сколько комнат, сколько сказок в зеркалах,
Завтра утром, накормлю я весь базар!
Но ни звука о Сим-сим и зеркалах!
У всех бывает так... У каждого бывает...
Зелёно — серый страх, всю душу раздирает,
Но в самом центре страха, минута наступает,
Где любопытство страху, тревожиться мешает,
И словно ты, опять малыш, скребётся кто-то будто мышь,
Ну что ты потеряешь... Ну что ты потеряешь, если всё узнаешь?!
Ах, любопытство это пытка, страшней гремучего напитка,
Ах, интересно, где и что? Ах, любопытно что и как?
Ах, интересно, почему Сим-сим откройся?
Али — Баба, чудак, постой! Кто ты такой, простой бедняк,
Ведь любопытно, да? Ведь любопытно, да? Тогда иди не бойся.
Ну что ты потеряешь... Ну что ты потеряешь, если всё узнаешь?!
— Сим-сим, откройтесь! Будьте так добры...
Хочешь верь своим глазам, хочешь — не верь,
Всех пустил к себе Сезам и запер дверь?...
Ну и чудеса в горах, я вам скажу,
Весь зарылся я в дровах и весь дрожу.
Что за люди? Что в мешках? Почему Сим-сим?
Что за ястреб Одноглазый? Почему Сим-сим?
Что за дверь в горе? Как страшно! Почему Сим-сим?
У Али-бабы слова дрожат. дрова дрожат, С ним — с ним...
Что такое Сим-сим?? Дашь гора, ответ на это — ухожу,
Если только до ответа додрожу...
— С лошадей сле-зай! Мешки на пле-чи! У двери в пещеру по порядку стано-вись!
— Первый... Пятый... Тридцать пятый... Сороковой я...
— Ах, разбойники! Как можно тише, стройся... Сим — сим! Сэзам, открой-ся!
Это быль, уже не быль, а небыль.
Вдоль ущелья только пыль до неба.
Там где за день двух людей не встретил,
От людей и лошадей — ужасный ветер.
Сорок конных, безобразных — ураган,
Впереди их одноглазый атаман.
— Значит сегодня, Али-Баба, гости придут?
— И! Так же завтра!
— Плов съедят, выпьют чай и песни споют?
— И! Так же завтра!
— Лишь для любви и веселья люди живут...
— Мудрости этой, я отдал вчерашний мой труд.
— А как же завтра?
— И на завтра, и на после завтра, установил Али-Баба порядок дня. Уходил он в горы за дровами, на базаре утром приветствовал меня. Так бы и жил, дом его трудом, без нужды и зависти. Если бы не страшный случай.
— Ахмет, иди сюда. Надо поговорить, с глазу на глаз.
— Я Ахмет, Сорви-голова, на траве двора, на дворе трава, на траве дрова. Слушаю, мой атаман! Слушаю теб... То есть Вас!
— Увёл любимца Хасан Одноглазый. Скука разбойники, скука... С глазу на глаз, а Ахмет-то двухглазый. Скука разбойники. скука... С носу на нос, сказал бы уж сразу... Скука. Нет, с уха на ухо... Ох... Тише! Не злите Хасана! Споём нашу, о старых ранах.
— Разговоры кон-чать! Встре-чать ата-мана! Всем встать! Бошки нале-во!
— Хах. Разбойники! Сообщаю новость. Вчера в нашу пещеру кто-то заходил. Кто-то знает про Сим-сим. Кто-то забрал голову нашего врага и унёс в город. Кто-то забрал наши сокровища. Которые вы добывали горячей кровью и честным разбоем! Кто-то должен быть убит!
Ваши важные горшки, быстро прячем мы в мешки,
Шатко-кратко, кратко-шатко вах!
Мы бесшумная команда, злая банда атамана,
Шито-крыто, крыто-шито вах!
Мы воды в реке не мутим, убиваем, а не шутим,
Шуто-круто, круто-шуто вах!
Что награбим — сохраним. Сохраним!
Всё укроет грот Сим-сим. Сим — сим!
Четко-кротко, кротко-четко вах!
— Ахмет уходит в город. Ахмет — смелый разбойник. Кто-то не уйдёт от Ахмета. А если кто — то уйдёт от Ахмета, тогда не быть Ахмету моим помощником. Тогда Ахмет будет съеден на обед, дикими волками. Ступай, Ахмет! Мы ждём тебя с новостями. Ты знаешь, в честь твоего похода,... Мы даже не будем есть, до твоего прихода.
— Ой... [разбойники банды]
— Ахмета лошадь запре-гай! Весёлой песней прова-жай!
Ай, Зейнаб. Ай, моя маленькая жена. Ай-яй... Неси плов, накрывай стол. Гость в дом, счастье в дом.
Пей-гуляй, молодежь, добывай себе грош,
Хоть очень жарко.
Постареешь, поймешь: жарко жить, а умрешь...
Ай-яй-яй... Очень жалко!
На Востоке простор, над простором — шатер,
Над седой шапкой гор — гордо-синий ковер,
Но-о... Очень жарко!
Можно ткать, можно шить, можно трубку курить,
Можно жить — не тужить, можно друга любить,
Но... Очень жарко!
На Востоке живешь — в гости друга зовёшь,
На Востоке живешь — весь базар позовешь,
Наш обычай хорош!
Но... Очень жарко!
Персидские шали, ворсистые ковры, здесь трали-вали, здесь женщин не видали. Потому что, черные чадры!
Отыщи себе ты красоты, вещи настоящей красоты. Слово даю!
– Эй, Фатима!
– Слушаю, мой господин...
– Лимоны здесь, вот здесь хурма, инжир — все в погреб! Съешь апельсин!..
Наш Али-Баба, ты знаешь сама, очень глупый бедняга, а ты... съешь апельсин.
Болтунов на базаре ожидает тюрьма, твой папаша судья, а ты... съешь апельсин.
Золотое шитье, какова бахрома, ткани быстро в подвал и... съешь апельсин...
А завистников драных, в такие дома не пускают, хоть трижды он брат, Фатима, слышишь?
– Слушаю, мой господин...
– Эй, Касым, а, Касым...
– Говори, Фатима!
– Брат твой ходит босым...
– От большого ума!
– Очень умный твой брат, очень добрый твой брат, на базаре о нем говорят.
– А что они обо мне говорят?
– О тебе все вздыхают подряд: — «Брат Касым, он всего лишь богат!»
Ты думаешь, я бедный и голодный, и потому худой.
А Мустафа такой бедняк безродный — он потому худой?
Нет, нет, нет, ошибаешься!
Вот, вот, вот, убеждаешься!
Это хоть персидский, но простой народ,
Очень много силы песням отдаёт.
Целый день танцует, целый день поёт,
Вот какой весёлый в Персии народ.