У нас есть только два надёжных друга: русская армия и русский флот!
России необходим такой флот, который в каждую данную минуту мог бы сразиться с флотом, стоящим на уровне новейших научных требований. Если этого не будет, если флот у России будет другой, то он будет только вреден, так как неминуемо станет добычей нападающих.
— Она чудом не разбилась.
— Вы спасёте её?
— Я не умею плавать.
— Гордость королевского флота называется!
Весь флот стоял и будет стоять на силе командира. Их боятся и уважают. Они всё знают, всё могут. Никогда не говорите своим матросам: «Я не знаю!» Эти слова губят экипаж. Теперь вы капитан, а капитан знает всё на свете, и не важно так это или не так.
— Сэр, с платформы «Атлант» поступают сигналы тревоги. Говорят, на них напали.
— Что с нашими силами по периметру зоны?
— Не отвечают, сэр.
— Свяжитесь с адмиралом. Передайте, что на нас напали американцы. Отправить все доступные силы туда. Живо!
— Есть, сэр!
— Но для меня флот — это не бизнес. Во флоте есть традиции. За свою карьеру я узнал их много. И хороших, и плохих. Я бы сегодня не стоял здесь, если б речь не шла о главной традиции.
— О какой же?
— О чести.
— Шесть лет на флоте, двадцать пять в полиции, ты жив только благодаря чутью. Что оно говорит?
— Что сделанный выстрел не отменить.
Когда я был совсем кроха, я сказал своей бедной, любимой маме: «Мамка, я хочу стать матросом!». Вы думаете, она засмеялась? Нет, она как следует побила меня и долго-долго плакала. А потом сказала мне: «Йончик, сынуля, запомни, невротченко, на долгие годы: флот — это не для евреев. И таки она ошиблась. Она ошиблась, моя бедная, любимая мама. Потому шо, когда за дело берется человек с душой, как море и с головой, как у целого адмирала, то и с флота можно кое-шо поиметь. Поэтому я хочу поднять этот бокал за человека, который показал, шо флот и евреи — это не есть две большие разницы. За вас, Миша!
Всякий потентат [правитель], который едино войско сухопутное имеет, одну руку имеет, а который и флот имеет, обе руки имеет.