Истинный талант лишь творчеству подвластен,
А к прочему всему ленив и безучастен...
Так пусть же создает то, для чего рожден!
Пусть творчеством своим доказывает он
Насущность дел своих, не тратя сил последних
На толчею в стенах гостиных и передних
Плохой художник тот, кто рвется пополам
Меж мастерской своей и барскою прихожей.
Дай горю своему слезами изойти!
Оправдывает их безмерное страданье...
Когда сгорает жизнь, что призвана цвести,
И мудрости самой не удержать рыданья.
Довольно, Муза, я начну сердиться!
Вы, право, лени образец...
К монарху на поклон явиться
Давно пора вам наконец!
Извольте посетить дворец
С утра, немедля — вот мое веленье!
За августешее благоволенье
Где ваша благодарность королю?
Так сдайся на мольбы — к чему сопротивленье?
Доверься мне во всем, как требует Любовь...
Ведь красота цветет не долее мгновенья,
А молодость пройдет и не вернется вновь!
Красавица моя! Расплата неизбежна.
Ты, бравшая, смеясь, за сердцем сердце в плен,
Любым из них шутя игравшая небрежно,
Должна — таков закон! — отдать свое взамен.
Не бойся ничего; в стране очарований,
Где властвует Любовь, печали не страшны.
Ведь даже и в тисках сомнений и страданий
Возносят ей хвалу сердца, что влюблены.
Сумеет ли тебя сегодня добудиться
Крылатый бог Амур, тобою восхищен?
Ты слишком долго спишь, души моей царица!
Проснись! Жизнь без любви — не более чем сон.
Рассудком не объять одержанных тобою
Неслыханных побед, великий государь!
Подобных не узреть грядущему герою,
Герои давних битв таких не знали встарь.
О вы, кого гнетет греха порабощенье?
Низвергнете его и груз его желез.
Вас призывает долг великого служенья
Царице всеблагой, владычице небес.
Под игом одного ты — раб страстей презренный,
Под скипетром другой ты правишь ими сам.
Здесь уготован рай, там — вечный мрак геены...
Пред выбором таким как сомневаться нам?
Кто всякому друг, того я другом не считаю.
Любовь ревнивца более походит на ненависть.
От книжной мудрости глупец тупеет вдвое.
Фехтование есть искусство наносить удары, не получая их. Необходимость ударить противника, избегая его ударов, что делает искусство фехтования чрезвычайно сложным, ибо к глазу, который видит и предупреждает, к рассудку, который обсуждает и решает, к руке, которая выполняет, необходимо прибавить точность и быстроту, чтобы дать жизнь оружию.
Кто чересчур насчёт рогов опаслив,
Тот вовсе не женись — другого средства нет.