— Я понял, мне нравится власть.
— Судя по количеству народа у тебя за спиной, она к тебе тоже неплохо относится.
Невежливо говорить о сумасшедших людях у них за спиной.
Что-то случилось? Я был рядом, когда это произошло?
— Мартин, ты помнишь Алана Шора?
[Мартин в недоумении смотрит на Алана (вернее, на светящуюся звезду у того на голове)].
— Это украшение. Я участвую в самодеятельности.
Мы все начали жизнь с сосания сиськи, если повезет, то и закончим сосанием сиськи. Любой, кто против сисек — против самой жизни.
— Мужчина никогда не знакомит жену с любовницей.
— А жаль. Была бы та еще сцена.
— Все, что может Дэни Крейн, я могу задом наперед и на каблуках.
— Дэни, прошлой ночью я долго не мог уснуть, пытаясь оценить нашу дружбу, ты так делаешь?
— ... мы же фламинго.
— Да, и я понял, что один из корней наших неразрывных уз — это ничем не ограниченная способность делиться самым личным, страхами, успехами...
— Мой корень — твой корень.
— ... захочу я покататься на твоей машине...
— Кину тебе ключи.
— ... понадобятся ли мне когда-нибудь деньги...
— Мой чек пустой.
— ... или понадобится услышать твою мысль...
— Мой мозг пустой.
Не важно, что о тебе говорят, главное, что о тебе говорят.
Даже не трать время, пытаясь залезть мне в голову — там пусто.