– Так вот, им попадет, потому что они подвергли твою жизнь опасности, – вернулся Ансельм к вопросу Флоренс. – Новенькие, – и опять это слово не далось ему легко, – появляются в Поднебесье только в сопровождении нетронутых. То есть таких, как я. А так как ты была с гномами, то фермер вполне правомерно испугался. Он мог убить вас, и никто бы его не осудил. – Гостеприимный народ, – прокомментировала Флоренс, отставляя плошку с кашей в сторону.
– Он же отвратителен. Как можно его любить? – Я знал его другим. Я помню его другим. И я знаю, он снова станет таким, каким был. – Он же мертв. А мертвые не меняются. – Смерть тоже не вечна.
– Прости меня, – выдавила Фло хрипло. И тут же она почувствовала, как ей стало легче. Будто отпустило. – Прости меня, пожалуйста. Я сожалею. Каждое слово она выговаривала с трудом, потому что приходилось его подбирать. Словно в душе её заиграл неведомый инструмент, и слова, что она произносила, должны были теперь быть созвучными этому инструменту. Но прислушиваться к тому, как он играет, было мукой и счастьем одновременно. – Что это? – прохрипела Флоренс. – Что ты делаешь со мной? – Это не я, – покачал головой Ансельм. – Это твоя душа. Это то, что она на самом деле чувствует, когда ты отворачиваешься от светлых чувств к человеку. Просто здесь в Поднебесье другие эмоции не заслоняют эту истину. Твоя душа хочет любить меня. Не мешай ей.