— Ваше Святейшество, Вам есть в чём исповедаться?
— Нет.
— Ваши грехи?
— Мой самый большой грех заключается в том, что совесть меня не терзает.
— Она сказала «сладкий мой»?
— Простите, Ваше Святейшество, она немного чуднАя.
— Нет, она не чуднАя. Она дружелюбная.
Я знаю. Я невероятно красив. Но давайте постараемся об этом забыть.
Мне не нужны верующие выходного дня. Я хочу истории великой любви.
— Когда ты повзрослеешь?
— Никогда. Священник не взрослеет, ведь он не становится отцом. Он всегда будет сыном.
— Я должен благодарить вас за то, что вы позволили находиться мне здесь без толп туристов.
— Это мой долг, Святой Отец.
— Это было трудно — закрыть базилику от туристов?
— Нет. Нет, всё, что нужно было сделать — повесить табличку «закрыто».
Ваши слова навели меня на одну мысль. Что добро, лишённое воображения, рискует стать чистым самолюбованием.
— Вы верите в бога?
— Я... Да, верю.
— А я нет. Те, кто верит в бога, не верят ни во что.
Священник не взрослеет, потому что никогда не будет отцом. Он навсегда сын. Вот, почему тринадцать веков назад мы приняли обет безбрачия. Чтобы быть детьми Господа, не смея занять его место.
В 60-е протестующая молодёжь несла в массы всякую ересь. Все, кроме силы воображения. И это понятно. Проблема в том, что у них не было воображения. Как и у вас. Но у Господа и у меня его полно. Мы переполнены воображением.
Позвольте Вам объяснить то, что Вы не поняли за свою долгую-долгую жизнь. Дружеские отношения — опасны. Они приводят к двусмысленности, недопониманию и конфликтам. И всегда плохо заканчиваются. В то же время формальные отношения — чисты, как родниковая вода. Это правила, выбитые в камне. Нет риска недопонимания и они длятся вечно. Так вот, Вы должны знать — я не ценю дружеские отношения и я большой поклонник формальных. Там, где формальные отношения — там права. А там, где права — земной порядок торжествует.