И рай, и ад — не пространственные категории, это категории отношения. Цель христианина не в том, чтобы попасть на небеса, как бы добравшись в какую-то точку, А в том, чтобы возрастать в Боге, углублять общение с Ним, стяжать Святого Духа. Так что рай может начаться в этой жизни и продолжиться в вечности.
И Церковь видит свою миссию вовсе не в том, чтобы «отправлять» людей в рай или ад, Церковь — это своего рода приют, лазарет, помогающий грешникам излечиться и подготовиться к тому, что ждет каждого из нас, то есть к личной встрече с Богом. А дальнейшее решается уже в зависимости от того, как человек среагирует на Его присутствие.
Для меня было большим утешением узнать, что православные не считают, что Бог когда-либо лишал своей любви грешников. Они сами лишают себя милости, противясь Ему. При этом природа Бога остаётся неизменной. От того, что мы отвергаем любовь, Он не начинает любить нас меньше. Но тем, кто по собственному выбору отказался от жизни с Богом, придётся пожинать последствия этого решения в вечности.
Парадоксально, но факт: для того, чтобы уметь по-настоящему праздновать, надо знать, что такое жертва, покаяние, пост.
Рай рождается в наших сердцах в нынешней, земной жизни, и мы можем видеть его отблески. Поэтому многие святые, которым пришлось претерпеть страшные мучения, не переставали радоваться. Они чувствовали тепло и спокойствие, даруемое Господом. Скажем так: физически они пребывали в «дурном» месте и в плохих обстоятельствах, но души их были правильно настроены.
Обратное также верно. Можно жить в материальном комфорте и богатстве, иметь власть, славу и при этом испытывать тоску, быть растерянным, одиноким, озлобленным и терзаться внутренними противоречиями.
Помните, как Адам и Ева, устыдившись, попытались спрятаться от Творца (см. Быт 3:18-10)? Эта попытка была иррациональный, ведь бог вездесущ и всеведущ. Кроме того, Бог есть любовь, а потому не стоило бояться и таиться от Него, даже если скрыться было бы в принципе возможно. Примерно то же самое происходит с человеком, который грешит и не раскаивается: Божья любовь начинает вызывать у него страх, и ему чудится, что Бог бушует и гневается. Но это не Бог превращается в жестокого и нетерпимого владыку, это не Он, а мы изменились, и потому трансформируется и наше восприятие Бога (Ин. 1:5, 9-11; 3:19-21; 1 Ин. 1:5-7). Вспомним, что Иисус никогда не отвергал тех, кто приходил к Нему с покаянием, ища прощения, исцеления и подлинной жизни.
Для православного сознания рай и ад не определяются какими-то материальными атрибутами. Это не какой-то набор чувственных удовольствий или телесных мук. И не место в пространстве (небеса вверху, а преисподняя — внизу), и не дистанция, на которую человек отдаляется от Бога. И рай, и от скорее можно было бы охарактеризовать как свет Божьего присутствия, разлитый повсеместно. Нетварный свет, исходивший от Него еще до сотворения вселенной, наполняет все вещи и поддерживает в них жизнь. а то, как каждый конкретный человек воспринимает эту огненную реку, извивающуюся от престола, определяется лишь состоянием души, в котором она пребывает в посмертии (см. 1 Кор. 3: 11-15).
В земной жизни Богу нередко приходится отечески поправлять и наказывать нас, чтобы пресечь распространение зла. Иногда Он действует жёстко, как, к примеру, во время потопа или в случае с Содомом и Гоморрой. Это, опять же, можно сравнить с неприятной работой хирурга, ампутирующего заражённую гангреной конечность, чтобы спасти жизнь пациенту. Но надо понимать, что такие вмешательства возможны только в нашей нынешней, временной жизни. Их цель — исправить то, что ещё может быть исправлено.