С определённой суммы взятка становится чудом.
Да, у всех так. Самое важное понимают потом.
— Помнишь, тогда в парке ты еще спросил, что я хотела сказать? Ты изменился. Стал совершенно другим. И ты знаешь … я бы влюбилась в тебя.
(молчание в ответ)
— Игорь, неужели тебе так все равно? Ты даже не спросишь меня: «А что, раньше не любила?»
— Раньше мы пытались играть в любовь. Старались быть похожими на людей.
— Так, ну допустим, этот мужчина проделывал все эти штуки. Какой мотив? Ненависть или любовь?
— Люди одинаково сходят с ума, что от ненависти, что от любви.
— Валерий, я к тебе не вернусь. Ты понимаешь? Не вернусь.
— Вот [держит кольцо], ты забыла той ночью.
— Я не забыла. Я ушла.
— Ты никогда не думала, как бы все сложилось, если бы ты тогда осталась?
— Нет.
— А я думал. Много раз. Мы можем просто все продолжить.
— Я поставила точку.
— Нет. В жизни не бывает точек.
— Это ведь никогда не закончится. Даже если ты не мстишь, мстят тебе. Замкнутый круг, верно?
— Нет, Катюш, неверно. Никакого круга. Будем жить по прямой … секунду за секундой. Слышишь?
— Лошадь в манеже тоже думает, что она идет по прямой.
— Я не неудачник. Просто как-то хреново всё складывается...
— Хреново складывается советский конструктор, а у тебя просто пипец!
Чем больше ты обо мне узнаешь, тем ближе мы становимся.
У всех у нас своё прошлое. Важно только то, что здесь и сейчас.
Когда всё есть, незачем жить.
Совпадение должно настораживать, но иногда совпадение — это просто совпадение.
За друзей ты отвечаешь тоже. Сам их выбрал. И жизнь свою выбрал. Нафига ты живешь? Что хочешь в жизни?
– Привыкнешь.
– Ну да. Это всего лишь тело.
– Боятся не этого. Страшно от того, что понимаешь, насколько внезапно может закончиться любая жизнь. И твоя тоже.
– Я отблагодарю. Сколько скажете.
– Умом тронулся? Чтобы я у своих деньги брал?
– Своим меня тут не считают.
– Пулю от гниды поймал – уже свой. До них это тоже дойдет.
– У меня последние дни такое чувство, что я на другой планете.
– Когда преодолеваешь трудности, растешь. Меня тоже все отговаривали идти в следователи. Не женское дело. Грязь. Слезы. Уроды. Было тяжело. Каждую неделю хотела все бросить и уйти.
– Но не ушла.
– Ушла – значит, сломалась. Жить потом с мыслью о своей слабости? Терпела. Первый год. Потом легче стало. Хотя к некоторым вещам до сих пор тяжело привыкнуть.
– Ты его любишь?
– Любила... Сейчас не знаю. Любовь чувство быстрое. Как костер. Прогорает и оставляет угли. Привязанность, тепло, близость. Эти угли греют долго. У нас как-то не получается, наверно. Привычка, раздражение, обиды. Я запуталась.
– Раньше мы играли в чувства. Плыли по течению. Жили ночью, когда другие живут днем. Старались быть похожими на людей. Изображать любовь. Жениться. Замуж выходить.
– Да. Ты прав.
– Незаработанные деньги портят. На них жизнь как на костре сгорает.
— Мажор, что здесь происходит?
— Грубое вмешательство в личную жизнь.
— Соколовский, не испытывай наше терпение.
— Примерно час назад, им обоим пришли одинаковые сообщение: ему от неё, а ей от него.
— И что было в сообщении?
— Ну текст примерно был такой: «Прости, я больше не могу молчать. Иду в полицию». Круто я придумал?
— Ну ты и сука!
— Ну после этого сообщения, куда пришел Ушаков мы знаем... А вот Улю я поймал возле дома, садилась в такси с огромной сумкой...
— Проблема в том, что ты никогда не даешь мне договорить до конца.
— Проблема в том, что ты никогда не бываешь честен до конца.
— А Даня бывает честен?
— Слушай, нам вместе работать, давай договоримся — все наши отношения в прошлом.
— Ну тогда смотри мне в глаза и скажи, что тебе на меня наплевать. Скажи... Честно...
[Вика развернулась и ушла]
— Ну вот и кто из нас честен?