В первые годы жизни ребенка мы учим его ходить и разговаривать, а потом требуем от него сидеть и молчать. С этим что-то не так.
Кем бы ты ни был, занятие поисками истоков бытия обычно вызывает эмоциональный азарт — как будто знание начал наделяет тебя неким приятельством или даже властью над всем, что будет после. Таким образом, истины жизни распространяются и на вселенную: знание своего прошлого ничуть не менее важно, чем знание своей цели.
Проблема никогда не бывает в детях. Они рождаются учёными. Проблема всегда во взрослых. Они выбивают из детей любопытство. Их больше, чем детей. Они голосуют. Они владеют ресурсами. Поэтому мои общественные коммуникации в основном направлены на взрослых.
В науке, когда в расчёт берётся человеческое поведение, вещи становятся нелинейными. Вот почему физика проста, а социология сложна.
Самые лучшие педагоги вдохновляют своих учеников. Это вдохновение берётся из страсти учителя к преподаваемому им предмету. В большинстве случаев этот человек посвятил изучению своего предмета всю жизнь и теперь делится со слушателями своим заразительным энтузиазмом. По-моему, этот энтузиазм есть у многих, но они не могут стать учителями, потому что не прошли через фабрику учителей. Зато есть учителя, прошедшие эту фабрику, но у них нет этой искры вдохновлять людей. Именно вдохновлённый ученик продолжает изучать предмет сам. В этом и отличие между лидерами и теми, кто плывёт по течению, учась ради оценок.
Наука — это совместное предприятие, которое объединяет усилия поколений. Это передача эстафеты от учителя ученику и следующему учителю. Это сообщество мыслителей, обращающихся к древности и стремящихся к звёздам.
Считается, что каждая нарождающаяся научная истина проходит три фазы. Сначала люди говорят: «Этого не может быть». Затем они говорят: «Это противоречит библии». В итоге они говорят: «А так всегда и было».
Слова, из которых состоят вопросы, могут вовсе не быть вопросами.