Вы знаете, почему Измир называли Смирной? На самом деле, Смирна — это имя одной женщины-амазонки. В легендах говорится, что воинственные амазонки отрезали себе правую грудь, чтобы было удобнее стрелять из лука. Она была сильной, жестокой женщиной. Прибыла из Пагоса в Измир и решила назвать город в свою честь. Смирна была воином. Никто не мог устоять перед ней. Так же, как и перед вами.
— Когда речь идет о Родине, каждая женщина становится воином, лейтенант.
— Это всего лишь одна из легенд. По другой легенде одно племя, проживающее в окрестностях Измира, однажды сражалось с амазонками, и те потерпели поражение. Король племени, Тэсей, женился на амазонке и назвал город в ее честь. Как вы уже поняли, в одной из легенд говорят о сильной и храброй женщине Смирне, а в другой, о женщине Смирне, оказавшейся в плену.
— Я вашей сестре никогда надежду не давал. Между нами с ней не было никакого обещания. И после всего уже никогда не будет.
— Что значит «после всего»?
Я, вопреки ране, которую ты открыла в моей груди... Вопреки тому, что ты турчанка и мой враг, любящий тебя Леон!
«Я считаю более храбрым того, кто преодолевает свои желания, чем того, кто побеждает своих врагов, ибо самая самая трудная победа — это победа над самим собой!» К сожалению, в этой войне я проиграл...
Все придерживаются той правды, которую знают. Той правды, что подчиняет себе иногда один народ, а иногда одного человека... Что такое правда... Кому принадлежит земля? Кто Герой... А кто предатель? Кто турок, а кто грек? Кому принадлежит правда? Разве тот, кого ты считаешь врагом, не может любить свою жену так же, как и ты? Разве он тоже не отдаст жизнь ради своего ребёнка, когда это понадобится? Однако враг врагу не читает од. Пока наши руки тянутся к куркам, которые разделяют две жизни, мы все обречены на потери... Потеряем любовь. Потеряем правду...
— Мы в тех местах, которым принадлежим, лейтенант. Все состоит из повторений, не так ли?
— Это можно назвать повторением, однако многое изменилось.
— Вы правы. Вы получили свою форму, я снова за решёткой. Однако в этот раз я тут вместе с семьёй.
— Я сделаю все, чтобы вытащить тебя отсюда.
— А моя семья?
— Для них я ничего не смогу сделать. Я очень сожалею из-за этого, но не смогу...
— Тогда и для меня ничего не стоит делать.
— Хиляль...
— Я поверила. В то, что ты сможешь жить без своей униформы. Я поверила, что есть возможность, чтобы мы были вместе.
— Такая возможность все ещё есть.
— Не будем обманывать друг друга. Такой возможности нет.
Эта униформа отягощена криками невинных. Она омыта их кровью. А раз ты снова ее надел, значит принял это.
— Я ничего не принял. Возможность видеть тебя для меня важнее всего. Ради этой возможности я пожертвую всем. Даже эту омытую кровью униформу надену снова ради этого.
— Я прошу тебя лишь об одном.
— Говори. Все, что хочешь...
— Я перед тобой! Я здесь. Перед твоим пистолетом. Чего же ты ждёшь? Стреляй! Ты не сможешь. Ты не выстрелишь. Если бы этот пистолет был у меня, и ты бы не выполнил мой приказ... Я без сомнения выстрелила бы, Лейтенант!
— В следующий раз я тоже выстрелю, Хиляль. Кто бы это ни был, я не дрогну. Даю тебе слово чести!
– Лейтенант, я знаю про твои отношения с моей дочерью. Я не хотел говорить этого при Хиляль. Я думал, что вы сами одумаетесь. Дитя моё, война и так причиняет много боли. Не гоняйтесь за мечтами, которые причиняют ещё больше боли. Вы рискуете своими жизнями. Я прошу тебя не как генерал, а как отец. Пожалуйста, не встречайся с моей дочерью. Почему ты смеёшься?
– Я вспомнил один стих, в котором поэт пишет, что нет невозможного в мечтах и любви.
– Он верно сказал.