Но уверенность — это ловушка. Правда, понимаешь это обычно слишком поздно.
Я верю в закон дефицита. Я считаю, что если все покупают яблоки, то надо покупать груши. Если все лезут на гору, надо спускаться с горы. Если все стремятся к счастью, остается злить судьбу, и если все простирают руки к Богу, то самое время отправляться к черту на посиделки.
Искушение — это прелюдия тоски. Тот, кто не может противиться искушению, напоминает писателя, который пишет десять страниц книги, десять блестящих страниц, а потом берется за новую книгу и снова пишет не больше десяти страниц. Так он пишет начало десятков, а может быть, и сотен книг, но лишь только начало, потому что опасается, что потом ему будет больно и тяжело.
Желание встретить на своем пути очаровательного принца, который тебя страстно полюбит, — скорей всего, именно это скрывается за любым горем, волнением, заиканием, это то, что стоит за всякой мечтой об осмысленной и интересной жизни. Неистребимое и вечное желание встретить принца на белом коне. Я не твой принц на белом коне, я крыса на игрушечной лошадке. Театр ложной надежды закрывается.
Я знаю людей, которые в цепочке случайностей упрямо пытаются усмотреть волю провидения. Мне это никогда не удавалось. Мир скорее напоминал мне психологический опыт, в котором, ради чистоты эксперимента, подопытным кроликам не сообщается, что они подопытные кролики. Что будет, если мы пошлем этой девушке рак? Как отреагирует Мельман, если мы устроим ему встречу с Пустой Бочкой? Хотел бы я однажды попасть в кабинку к тем, кто за нами наблюдает, к тем, кто проставляет крестики против длинного списка наших обычаев и привычек. Но возможно, что в этой кабинке никого и нет и мы играем роли перед кинокамерой, в которую не вставлена пленка.