— Никто мне и в подметки не годится. Я одна такая, одна! Я могла скакать всю ночь напролет. В меня словно черт вселялся, музыканты уставали раньше, чем я. Я плясала быстрее, чем они играли. Смотрите, никто не мог так танцевать кан-кан. Вы бы отдали последние 5 франков, чтобы это увидеть. — У тебя их в жизни не было. — Врешь! Я получала 50 франков за вечер! За каждый вечер. Моя кошка ела лучше, чем ты, я была звездой. Публика съезжалась со всего Парижа, чтобы посмотреть на меня! — Вот заливает! — Не верит! Никто не верит, а это правда! — Это правда. Ты меня помнишь? Мы пропустили вместе не один стаканчик. — Маленький господин со смешными ножками? — Именно. — Маленький господин... Я была звездой «Мулен Ружа», правда, месье Лотрек? — Да. — Скажите им, что в самом центре вашей афиши красовалась Ла Гулю. — Кто же еще, как не Ла Гулю. <...> — Ты сделал ее счастливой, Анри. — Человек губит любимые творения. Мои афиши разрушили «Мулен» — с успехом пришла пристойность. Для Ла Гулю не нашлось места, для нас тоже...