— Ну вот мы и пришли, третий урок — французский. У меня сейчас математика, так что жди меня в классе до звонка. Я приду, чтобы провести тебя на обед.
— Ты заметил, что на этой неделе меня еще никто не дразнил?
— Это потому что мы защищаем тебя.
— Возможно. Но, может быть, меня никто не беспокоил, потому что никому нет дела.
— Ты мечтаешь.
— Хорошо, слушай, я не говорю, что в этой школе все готовы принять гея. Но, по крайней мере, они достаточно развиты, чтобы быть равнодушными. Я вижу, насколько ты несчастен, Дейв. Я мог бы просто ненавидеть меня, когда ты задирал меня. Но все, что я вижу сейчас — это твоя боль. Ты не должен себя мучить из-за этого. Я не говорю, что ты завтра должен признаться всей школе, но может быть, наступит такой момент, и ты сможешь. Что не так?
— Я... черт возьми, я так сожалею, Курт. Мне, мне очень жаль, что я так поступал с тобой.
— Я знаю, знаю.
— Круто, спасибо.
— В чем твоя проблема? Чего ты так боишься?
— Кроме твоих попыток заглянуть ко мне в штаны?
— Ох, ну да. Главный кошмар всех натуралов — это то, что все геи хотят вас совратить! Так вот — это не так! Ты не в моем вкусе! Да, меня не тянет к вечно потным толстячкам, которые к тридцати уже облысеют.
— Не нарывайся, Хаммел!
— Ты меня ударишь? Давай! Бей, но я останусь тем, кто я есть. Тебе не выбить из меня гея, как мне из тебя идиота.