– Ты готова? – спросил Карел и расплылся в лукавой улыбке.
– Конечно! Где наша не пропадала! – подмигнула я ему и вдохнула полную грудь теплого, пахнущего морем воздуха.
– Везде пропадала, – согласился он. Поднял книгу и спрятал ее в свою сумку. – Ну что? Идем за новыми приключениями?
– Жулик! – нахмурил брови Карел. – Жулька… Как будет жулик, но женского пола?
– Умная и предприимчивая особа! – показала я ему язык и, усевшись за стол, демонстративно пододвинула к себе чистую бумагу, ручку и старинную пластинку с гравировкой.
– Убей меня! – Я демонстративно побилась головой об стол. – Я уже не могу!
– Сама помрешь, руки еще об тебя пачкать… – пробормотал Карел, задумчиво отгрызая кончик ручки.
— Кир, слушай, а мы ведь с тобой воруем у дракона. Вот уж не думал, что я, потомственный аристократ в боги знают каком поколении, опущусь до воровства, — произнес напарник.
— Мы не воруем, а грабим, — флегматично отозвалась я, отвлекаясь от накладывания чар на очередную драгоценность, которую собиралась умыкнуть из сокровищницы. Сегодня это была тиара с жемчугом, бриллиантами и рубинами.
— В чем разница?
— Воровство — это когда по-тихому и никто не видел. А жертва потом страдает, и ей нанесен ущерб. А мы нагло и беспринципно грабим дракона, и он в курсе, кто это делает, только поймать не может.
— Кир, слушай, а мы ведь с тобой воруем у дракона. Вот уж не думал, что я, потомственный аристократ в боги знают каком поколении, опущусь до воровства, — произнес напарник.
— Мы не воруем, а грабим, — флегматично отозвалась я, отвлекаясь от накладывания чар на очередную драгоценность, которую собиралась умыкнуть из сокровищницы. Сегодня это была тиара с жемчугом, бриллиантами и рубинами.
— В чем разница?
— Воровство — это когда по-тихому и никто не видел. А жертва потом страдает, и ей нанесен ущерб. А мы нагло и беспринципно грабим дракона, и он в курсе, кто это делает, только поймать не может.