Чью бы сторону кто ни принял, за кого бы ни стоял, а мы встречаемся мы все в Зоне на равных. И в этом есть высшая справедливость.
Никогда не угадаешь, сколько мозгов у человека, пока они не разлетятся по земле.
— Слушай внимательно. Сюда кто-то идет. Перестань стучать, переждем. Когда станет можно, я вас как-нибудь вытащу. — Слепой задумался. — Да! Вытащу при одном условии: Химик должен признать мои шутки смешными. — Ха. Ха. Ха, — раздельно произнес за дверью Химик. — Как раз эта шутка была смешная. Первая удачная за все время, что мы знакомы.
— Круто! — И снова ты прав, а когда ты прав, так ты прав!
— Застрянем здесь — минимум простудимся, а максимум — нас сожрут.
Сдыхает сталкер одинокий
В тумане Зоны голубом
Что ищет он в краю делеком?
Что бросил он в краю родном?
Кругом — развалины, мутанты,
И аномалий дружный строй.
А он, мятежный, ищет арты,
Как будто в артах есть покой!
А девочка-то с гонором! Или она так ломается? Сейчас проверим.
— Энджи, ответь, педофилия — это хорошо или плохо?
В систему, честно говоря, я так и не вкурил.
Хук с правой явно опережает скорость его мысли. Пригоршня сначала бьет, потом прикидывает, а надо ли было.
Для меня география родины ограничивается Зоной и ее окрестностями.
Лучше обделаться, чем тебя растерзают мутанты.
Я не бусы собирался впаривать, а достать какую-нибудь полезную в хозяйстве хреновину.
Куст, конечно, моего настроения не понимал, он вообще ничего не понимал, только жрать хотел.
Не знаешь, что делать — положить на «авось» и верь в лучшее.
Не думаю. По-моему, на всю Зону — не больше десятка самок. Каждая сидит где-то в глухом месте. Как оплодотворение происходит — не знаю. Может, в нужный сезон заглядывает к ней на огонек молодец сексапильный контролер.
Прямо не сталкер, а рок-звезда с поклонницами.
Черт, вот только трава меня еще не ела!
Впрочем, при стрельбе из гранатомета меткость — не самое важное.
Эта пакость хотела жрать, конкретнее — она хотела сожрать меня.
У него в башке явно шарики с роликами поссорились.
В Зоне как, если сразу не умер, выживешь.
— Химик, подъем, быстро! Посмотри, что там.
— Что-то опасное?
— Да, да, очень!
— Круто.
В теории все хорошо, но вот реальность обладает наипаскуднейшим чувством юмора.
Не знаешь, что делать — стреляй.
То ли человек он был такой флегматичный, то ли ему просто по барабану на эти разборки.
Если ты услышал выстрел, значит, это не твоя пуля.
Спать надо. Утро вечера, может, не мудренее, но хотя бы светлее.
Нет, все-таки я напишу книгу «Сто советов Пригоршни: как заставить любую девушку себя ненавидеть».
На молодежь плевал он с высокой колокольни.
— Ты культурный человек, я культурный человек, давай уважать друг друга.
— Я культурный?
Пожилым родственникам в Зоне не место. Оставил бы его там, где взял... в психушке.
Как известно, если ты пулю услышал — она не «твоя», то не попали в тебя.
Я мысленно перекрестился, правду говорят, что в окопах под огнем не бывает атеистов.
Первым делом, первым делом артефакты, ну, а девушки, а девушки потом.
Когда тебе все время тревожно, сложно услышать голос интуиции, он тонет в лавине страхов.
На дороге действует негласное правило: не уверен — не обгоняй, а в Зоне: не уверен — не ходи.
Сожрут — не посмотрят на образование, как говорится, бьют не по паспорту, а по морде.
Тем временем хрень подползала к нам ближе, и меня передернуло.
Слышал я про «детей Зоны», не убивающих без необходимости даже мутантов (правда, мутанты их редко трогали — то ли брезговали, то ли за своих принимали).
Задачи могут возникнуть самые разные, а переть-то оружие на себе! Конечно, будь воля десантника, он бы все забрал, да только как?