Сдыхает сталкер одинокий
В тумане Зоны голубом
Что ищет он в краю делеком?
Что бросил он в краю родном?
Кругом — развалины, мутанты,
И аномалий дружный строй.
А он, мятежный, ищет арты,
Как будто в артах есть покой!
А девочка-то с гонором! Или она так ломается? Сейчас проверим.
— Энджи, ответь, педофилия — это хорошо или плохо?
В систему, честно говоря, я так и не вкурил.
Хук с правой явно опережает скорость его мысли. Пригоршня сначала бьет, потом прикидывает, а надо ли было.
М-да, от такой заботы попахивает раздвоением личности.
Я не знаю, что это за наркота была, но больше я ее не хочу. А хочу кружку пива.
Куст, конечно, моего настроения не понимал, он вообще ничего не понимал, только жрать хотел.
Не знаешь, что делать — положить на «авось» и верь в лучшее.
Черт, вот только трава меня еще не ела!
Эта пакость хотела жрать, конкретнее — она хотела сожрать меня.
Не знаешь, что делать — стреляй.
Нет, все-таки я напишу книгу «Сто советов Пригоршни: как заставить любую девушку себя ненавидеть».
Вперед, сталкер, покажем Зоне, где мутанты зимуют!
Мужской стриптиз, смертельный номер. Исполняется впервые замерзающим сталкером!
Я мысленно перекрестился, правду говорят, что в окопах под огнем не бывает атеистов.
Первым делом, первым делом артефакты, ну, а девушки, а девушки потом.
На дороге действует негласное правило: не уверен — не обгоняй, а в Зоне: не уверен — не ходи.
Баю-баюшки бай-бай,
В сон стучится триллер,
Спи, сынок, не забывай,
Что твой папа киллер.
Пистолетик под бочок.
И — спокойной ночи,
Придет серенький волчок —
Мы его замочим...
Тем временем хрень подползала к нам ближе, и меня передернуло.
Слышал я про «детей Зоны», не убивающих без необходимости даже мутантов (правда, мутанты их редко трогали — то ли брезговали, то ли за своих принимали).
Задачи могут возникнуть самые разные, а переть-то оружие на себе! Конечно, будь воля десантника, он бы все забрал, да только как?
Люблю грозу в начале мая. В середине и в конце тоже люблю.
Грешно все-таки красть у убогих.
По Зоне тащится мужик —
Тяжел хабара груз!
Под артефактами поник,
Мечтает съесть арбуз.
Но до трактира — сотни верст
И тысячи кэмэ...
Плетется сталкер, тяжек путь
По проклятой земле.
Хей-хо! Он вспоминает о родных,
О сгинувших друзьях.
Вот на пути его родник —
Но воду пить нельзя.
Напьешься — облысеешь весь
И пятнами пойдешь.
Плетется сталкер, будто крест,
Хабара тащит груз.
Хей-хо!