— Я люблю тебя.
— Я знаю.
— Ну лично мне кажется, что Вы не способны смириться с отъездом такого красавца, как я!
— И откуда такие заблуждения, умник?
[Вуки издаёт звуки, похожие на смех]
— Смейся, смейся, клубок! Ты не видел нас одних в южном проходе. Там она выразила свои подлинные чувства.
— Мои?... Ах ты, надменный полоумный, грязный нерфопас!
— Это кто здесь грязный?
Ты прилетел на этой штуке? А ты смелее, чем я думала.
Я такая, какая есть! Такая, какой все меня знают! Я — это битвы, в которых я сражалась. И работа, которую я делаю. Мой биологический отец тут вовсе ни при чем.
Она почему-то подумала о своей матери — настоящей матери, которой она не знала, Падме Амидале.Она выяснила, что её мать присутствовала в старом Галактическом сенате в тот день, когда он проголосовал за то, чтобы дать Палпатину чрезвычайные полномочия. Лея хорошо себе представляла, какое отчаяние, должно быть, охватило её.
«Неужели история повторяется? — мучительно размышляла она. — Моя мать видела падение Старой Республики, а теперь я вижу, как рушится Новая?»