В первую очередь гибнет все сильное, прочное, более развитое. Слабое и низшее живет дольше. Это хорошо заметно на смене форм жизни. От продуктов индустрии прежде всего вымирают наиболее требовательные и высокоразвитые животные и растения — дубы, тигры, орлы, осетры.
Природа, в точном смысле слова, не погибнет. Она уже погибла. Газоны, парки, каналы, соотносясь с потребностями человека и выступая в функции природы не имеют самостоятельного значения. А значит и бытия. Природа превратилась в окружающую среду.
Идет уничтожение природы, т. е. жизни, т. е. человека. Корень зла ищут в избыточном потреблении. Он глубже — в избыточном производстве, которое само развивается и «задает» потребление. Мир техники становится «первичным», причиной, а мир человека — «вторичным», следствием. Переворот миров.
Ставить вопрос о необходимости производства окружающей среды — значит смириться с гибелью природы как таковой. Заменить ее «природоподобным окружением». «Производство окружающей среды» — последнее слово современной науки и экологии. Искусственное пожирает естественное.
Люди не разрушают природу специально. Не ставят такой задачи. По крайней мере, пока. Они созидают. И этим разрушают. Вот в чем экологическая трагедия.
Настало время, когда дети болеют больше стариков. Они больны от рождения. Значит больным стал не человеческий индивид, а человек как вид.
Лечиться современными мощными химическими средствами — это менять одну болезнь на другую. Появились так называемые лекарственные болезни. Их изучают и лечат тоже лекарствами и т. д. в тупике дурной бесконечности. Появилась новая категория больных — залеченные.