Have more than thou showest,
Speak less than thou knowest.
Имей больше, чем показываешь
Говори меньше, чем знаешь.Совсем не знак бездушья — молчаливость.
Гремит лишь то, что пусто изнутри.
Чтобы поймать счастье, надо уметь бегать.
Как люди ни хитры, пора приходит -
И все на воду свежую выводит.
Правду всегда гонят из дому, как сторожевую собаку, а лесть лежит в комнате и воняет, как левретка.
Судьба корыстная блудница, она с голодным не ложится.
Видел ты, как цепной пес лает на нищего? А бродяга от него удирает. Заметь, это символ власти. Она требует повиновения. Пес этот изображает должностное лицо на служебном посту.
Ты уличную женщину плетьми зачем сечешь, подлец, заплечный мастер?
Ты б лучше сам хлестал себя кнутом за то, что в тайне хочешь согрешить с ней.
Мошенника повесил ростовщик.
Сквозь рубища грешок ничтожный виден, но бархат мантий прикрывает все.
Позолоти порок, позолоту судья копье сломает,
Но одень его в лохмотья — соломинкой проткнешь.
Виновных нет, поверь, виновных нет: никто не совершает преступлений.
Берусь тебе любого оправдать, затем, что вправе рот зажать любому.
Купи себе стеклянные глаза и делай вид, как негодяй политик,
Что видишь то, чего не видишь ты.
Отверженным быть легче, чем блистать
И быть предметом скрытого презренья.
Для тех, кто пал на низшую ступень,
Открыт подъем и некуда уж падать.
Опасности таятся на верхах,
А у подножья место есть надежде.
О ветер, дуй! Ты стер меня во прах,
Мне больше нечего тебя бояться!
Мы — не мы,
Когда природа заставляет дух наш
Страдать совместно с телом.
Я в праве плакать, но на сто частей порвется сердце, прежде чем посмею я заплакать.
Но сердце прежде
На тысячу обломков разобьется,
Чем я заплачу.
Через лохмотья малый грех заметен,
Под шубой — скрыто все. Позолоти порок -
И сломится оружье строгих судей;
Одень в тряпье — пигмей былинкой свалит.
Отец в лохмотьях на детей
Наводит слепоту.
Богач-отец всегда милей
И на ином счету.
Судьба продажна и низка
И презирает бедняка.
Больней, чем быть укушенным змеёй, иметь неблагодарного ребёнка.
У кого ума крупица,
Тот снесет и дождь и град.
Он ненастья не боится,
Счастью и несчастью рад.
Вы слабы — не пытайтесь
Иным казаться.
Своею жизнью
Играл не раз я на войне с врагом
И снова для тебя играю ею.
Тот, кто решился по кускам страну свою раздать,
Пусть приобщится к дуракам — он будет мне под стать,
Мы станем с ним, рука к руке, два круглых дурака:
Один — в дурацком колпаке, другой — без колпака!
— Ты зовешь меня дураком, голубчик?
— Остальные титулы ты раздал, а это природный.
Приходит дуракам капут,
Не спрос на них сегодня.
Разумные себя ведут
Безумных сумасбродней.
Для дураков — печальный день:
Все умники страны
Мозги надели набекрень
И стали им равны!
Плуг туп бывает иногда,
Дурак же плугом — никогда.
Стреляй, не бойся прострелить мне грудь.
Кент будет груб, покамест Лир безумен.
Ее глаза суровы, а твои
Не жгут, но утешают.
Не все же то вина, что слабоумье
Зовет виной.
Убей врача, а плату за леченье
Отдай болезни.
Бездомные – такие горемыки.
Гонимые суровой непогодой,
Что впроголодь блуждаете без крова.
Как защитят дырявые лохмотья вас от такой вот бури?
Как мало думал я об этом прежде. Вот тебе урок.
Богач надменный, встань на место бедных,
Почувствуй то, что чувствуют они.
Тот, кто крошек не сберег, черствой коркой пренебрег,
Будет каяться, когда постучится в дверь нужда.
Но и у гнева есть свои права.
Желаю выполненья пышных фраз:
За словом дело вслед не всякий раз.
Силой вырву
Их милость скудную.
Пускай же боги,
Гремящие над нашей головой,
Найдут своих врагов! Дрожи, преступник,
Чье преступленье скрыто от закона!
Убийца, прячь кровавую десницу!
Клятвопреступник и кровосмеситель,
Невинный с виду! Трепещи, злодей,
Под кроткою личиной лицемерья
Замысливший убийство! Тайный грех,
Свои покровы сбрось! И о пощаде
Ты грозных вестников небес моли!
Я — человек, перед которым грешны
Другие больше, чем он грешен.
Я надумал
Принять такой несчастный, жалкий вид,
В какой людей приводит нищета,
Презрительно уподобляя их
Скотам: лицо испачкаю я грязью,
Взъерошу волосы.
С разбушевавшейся стихией спорит.
Он просит ветер землю в море сдуть
Иль затопить курчавых волн напором,
Чтоб изменилось иль погибло все.
Кент:
Эй, кто тут, кроме бури?
Дворянин:
Тот, чья душа, как буря, неспокойна.
Потому что, видишь ли, дяденька:
Воробьиха так долго кормила кукушку,
Что та, наконец, ей пробила макушку.
Что б ни было, но верным
Сумею быть.
Полоумный тот, кто верит, что можно волка приручить, узнать, здоровая ли лошадь, доверять любви мальчика и клятвам девки.
Кто верен был, вкуси́т плоды добра,
Кто изменил, осу́шит чашу горя.
Он замысел его открыл и рану.