Земля без воды мертва, человек без семьи — пустоцвет.
Обратите внимание — «Отче наш», хотя самостоятельная молитва подразумевает «Отче мой». Но мы говорим именно «наш», потому что, молясь наедине, ощущаем свое единство с другими.
Наловчившись, я обнаружила, что ужин в одиночестве за столиком у окна в тихом ресторанчике — одна из главных тайных радостей в жизни.
Беги от всех, но люби всех, не входи в чужие дела и не суди никого — тогда и будет мир в сердце. А поведешься со многими — всё вынесут от тебя, что успеешь собрать в себе. Знакомства и разговоры опустошают и рассеивают. Кто-то должен быть, с кем поделиться, без этого очень тяжело и трудно. Иногда это необходимо даже. Но выбирать надо очень осторожно, надо быть уверенным в человеке — не поймут того, что для тебя ценно... Более молчи, учись молчанию...
Я не имею ввиду, что тебе нужно ехать на Афон и становиться монахом. Впрочем, если Господь призовёт тебя, это будет замечательно. Но не это главное. Не нужно идти в монахи потому, что ты одинок и это удручает.
Все мы в этом мире одиноки — и женатые, и неженатые. В любом случае каждый из нас живёт наедине со своим «я». Ты и твоя душа — вы оба одиноки. Но когда мы по-настоящему прикоснёмся ко Христу, то поймём: всё, что так занимает нас в этой жизни, на самом деле глупые пустяки, а Единственное, Что сопровождает нас в жизнь вечную, — это Господь.
— Так значит, это твой дом, — прокомментировал Се Лянь.
— Резиденция, — поправил Хуа Чэн, — не дом.
— Разве есть разница? — спросил Се Лянь.
— Конечно, — ответил Хуа Чэн, — в доме есть домашние, семья. Место, где кто-то живешь один, не может считаться домом.
Нехорошо, когда человек вынужден слишком долго оставаться наедине с самим собой.
Вот прошел человек. Ни жены у него нет, ни брата, ни сестры. Друзей – раз-два и обчелся. Одна только подагра всегда при нем. А уйти-то подагре этой не дает его одиночество!