Любой человек — всего лишь кучка секретов.
Люди придут домой, под замок, под печать
Заунылые окна заливает печаль.
Помню,
Учитель рассказывал нам,
Как жизнь свою безвозвратно
Загубил один человек...
Он был слишком талантлив!
People always think something’s all true. I don’t give a damn, except that I get bored sometimes when people tell me to act my age. Sometimes I act a lot older than I am — I really do — but people never notice it. People never notice anything.
А люди всегда думают, что они видят тебя насквозь. Мне-то наплевать, хотя тоска берет, когда тебя поучают — веди себя как взрослый. Иногда я веду себя так, будто я куда старше своих лет, но этого-то люди не замечают. Вообще ни черта они не замечают.Создается впечатление, что это не вещи для нас, а мы для вещей, и как страшный символ огромной ценности вещей и дешевизны человеческой жизни, и придумана эта «гуманная бомба», которая уничтожает все живое и оставляет нетронутыми вещи.
Люди мечтают о всякой ерунде. Они мечтают о квартирах, о холодильниках, домашних туфлях, и вот все, все, все мечтают иметь собственные автомашины! Они забыли про звезды, бедняги!
Неужели я уже такая старая? Ведь я ещё помню порядочных людей.
В доме, полном людей, легче всего почувствовать себя одиноким.
Странно, когда кто-то вдруг появляется в твоей жизни, оставляет в ней яркий след и также внезапно исчезает навсегда.
Так бывает: вот ты есть, а тебя никому не надо...
Нельзя привязываться к людям всем сердцем, это непостоянное и сомнительное счастье. Еще хуже — отдать свое сердце одному-единственному человеку, ибо что останется, если он уйдет?
А он всегда уходит.
Мы не дьяволы и не боги... Мы люди... Всего лишь люди... Слабые, беспомощные люди.
Хочу верить людям, как прежде. Подпускать к себе, не отпускать от себя. Держать руку в руке. Как сейчас. Держать и не думать, что с рассветом наступит расставание.
Мы живем в городах, где каждый второй начинает день с мысли о суициде, а другой с мысли об убийстве... Но даже если твоё утро начинается с чашки кофе и улыбки родного человека, это вовсе не означает, что места для боли в твоём сердце нет.
Истинное одиночество — это присутствие человека, который тебя не понимает.
Когда хороший человек умирает, это должно влиять на мир, кто-то должен заметить, кто-то должен расстроиться.
Меняем реки, страны, города...
Иные двери... Новые года...
А никуда нам от себя не деться,
А если деться — только в никуда...
Раз люди кончают самоубийством, значит, существует нечто, что хуже чем смерть. Поэтому-то и пробирает до костей, когда читаешь о самоубийстве: страшен не тощий труп, болтающийся на оконной решетке, а то, что происходило в сердце за мгновение до этого.
По-настоящему одиноким человек становится тогда, когда теряет самого себя…
Я иногда себя презираю... Не оттого ли я презираю других?
Мне кажется, что мы давно не живы — зажглись и потихоньку догорим...
Род человеческий — величайший массовый убийца всех времен.
Ничего нельзя знать наперёд. Смертельно больной человек может пережить здорового. Жизнь – очень странная штука.
В этом городе все любят одиночество, а даже если и не любят, всё равно одиноки.
Кажется, он чересчур хорошо изучил людей, и знание это его не обрадовало.
Люди, которых редко обнимают, чаще болеют и быстрее умирают.
У каждого своя смерть, он должен пережить её в одиночку, и тут никто не в силах ему помочь.
С годами только стала понимать, что мало кто кому-то до конца рад. Это не говорит о том, что люди подлые, а время плохое. Просто у каждого своя жизнь, в большинстве своем люди эгоисты, никто не хочет делить печаль ближнего – своей хватает!
— Мы обречены? Я о людях...
— Это в вашей природе — уничтожать себя.
Мы играем в счастливых людей. Мы соскребаем с необьятного тела интернета слова лукавых авторов, мотивирующие нас на радость, и закрываем ими проруби одичалой тоски, или изысканной печали, или отчаянного одиночества, или просто откровенной боли в собственных душах.
Как-то незаметно я остался совершенно один в этой жизни. Ко мне приходили ненадолго, о чём-то растерянно молчали, а потом уходили навсегда.
Откуда эта опустошённость? — спросил он себя. — Почему всё, что было в тебе, ушло и осталась одна пустота?
«Пустая оболочка» — первое, что пришло мне в голову, как только я увидел Мюу. Она была похожа на совершенно пустую комнату, из которой разом ушли все, кто там был.
Сломанные люди иногда разбиваются вдребезги. Такое с ними случается.
Нечего терять, когда ты — последний винтик в этом мире, мусор под ногами у людей.
Удел множества людей именно таков: проявлять себя наполовину.
Ты построил свой тихий мирок, замуровал наглухо все выходы к свету, как делают термиты.
Ты свернулся клубком, укрылся в своем обывательском благополучии, в косных привычках, в затхлом провинциальном укладе, ты воздвиг этот убогий оплот и спрятался от ветра, от морского прибоя и звезд.
Ты не желаешь утруждать себя великими задачами, тебе и так немалого труда стоило забыть, что ты — человек.
Никто вовремя не схватил тебя и не удержал, а теперь уже слишком поздно. Глина, из которой ты слеплен засохла и затвердела, и уже ничто на свете не сумеет пробудить в тебе уснувшего музыканта, или поэта, или художника, который, быть может, жил в тебе когда-то.
Человек одинок, как мысль, которая забывается.
Иногда люди, которых мы любим, злят нас больше всего.
Ты сама ставишь людей на пьедестал, а они падают с него, не оправдывая ожидания.